Письмо из будущего - [10]

Известно, что во время прилива адреналина, человек начинает действовать быстрее обычного. Однако это не мой случай. Прилива адреналина во время войны мне хватило. Я знаю, что это такое. То было совсем другое.

Взрыв забрал две жизни. Погибли наши соседки, находившиеся в подвале вместе с нами. Бомбоубежище их не спасло. Одна из них — мать-одиночка трех детей, мать моего друга. Вторая — тетя Марина. Пожалуй, единственная русская с нашей улицы, которая не уехала. Раньше у нас жило много русских семей, но после распада СССР они начали покидать Чечню, уезжая к своим родственникам по России. А она осталась. Не знаю почему. Может, ей не к кому было уезжать, или она не хотела покидать ставшие родными ей места.

Похоронить ее было некому, поскольку из ее родственников в Чечне никого не было. Инициативу на себя взяли наши соседи. Они отнесли ее тело к старому кладбищу и похоронили там. Один из хоронившись спросил другого: "А на какой стороне Кибла?". Тот ответил: "Какая Кибла? Она же христианка!". "Зато мы мусульмане", — ответил тот. Так ее похоронили.

Глава 3

Наши победили. 31 августа были заключены Хасавюртовские соглашения между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия. Но ощущения свободы и спокойствия нет. Кругом разбой, насилие, похищения людей, захват заложников, фальшивомонетчество, торговля наркотиками. И ко всему этому — навязывание Ислама силой. А как же принцип Ислама: "Нет принуждения в религии"? По телевизору каждый день показывают наказания Шариатским судом. Столько-то палок за пьянство, столько-то за воровство. Делают из этого чуть ли не телешоу. Словно специально для садистов. Или для того, чтобы народ стал таким. Это еще куда ни шло. Доходит и до публичного расстрела.

В давние времена, еще перед возникновением первого мусульманского государства, пророк Муххамед и его сподвижники провели огромную воспитательную работу, подготавливая общество к новому общественному строю и морально, и духовно, и умственно, а не так, как это сделала власть Ичкерии. Каждый день убивали граждан нечеченской национальности. По городу сновали ваххабиты, уничтожая и убивая всех, кто был "неверным". Так, рядом с нашим магазином работало кафе, в котором хозяева устроили караоке. Как-то к ним зашли бородатые и упитанные мужики и потребовали убрать караоке. Это, мол, противоречит Исламу. Те не хотели их слушать, за что жестоко расплатились. Ночью в их кафе пустили снаряд из гранатомета. От кафе ничего не осталось. Вот она, свободная Ичкерия!

Возникает вопрос: кто в этом виноват? Чеченцы, которые пережили войну, видели смерть близких, лишились своей нормальной жизни, остались без средств к существованию? Или боевики? Вообще, откуда взялись эти боевики, террористы, экстремисты? Где они находились 70 лет Советской власти? В подвалах, за границей, в спячке или на другой планете? Поскольку фантазия у представителей власти тогда была небогатая, их называли "врагами народа". После чего они были высланы. Помню, дедушка рассказывал, как он вместе с родителями ехал в поезде во время депортации. По дороге многие погибали от голода и холода. Во время остановок, тела мертвых просто выкидывали на голый снег. Из-за невозможности вывезти всех, 7 тысяч человек были просто расстреляны. В селе Хайбах около семисот человек собрали и заживо сожгли. Среди них находились столетние старики и грудные дети.

Так кто же порождает этих "врагов народа", боевиков, террористов и экстремистов? В свое время Зелимхан Харачоевский сказал: "Я не родился абреком". Может быть, они тоже не родились "врагами народа", боевиками, террористами и экстремистами? Может, их породила война, историческая несправедливость, жестокости, которые нам Россия периодически преподносит, начиная с Петра I?

Я перешел в 10 класс. Куда-то пропала Вера Степановна, наша учительница по химии. Я спросил у классного руководителя про нее. Та ответила, что Вера Степановна погибла во время бомбежки. Мне стало ее жаль. Ведь почти никто ее не любил, и я в том числе. Она была ну очень строгой. Все в школе даже в шутку говорили: "Когда же она помрет?". Ей было около семидесяти лет, а выглядела всегда бодрой. Все боялись опоздать на ее занятия. А раскрыть рот на уроке было равносильно самоубийству. Она ставила возмутителя спокойствия в угол и часами читала ему нотации. Ее боялись даже завуч с директором. Она любого могла заткнуть в три счета. Но вредной она не была. Во время занятий она старалась идти навстречу ученикам. Помогала с домашними упражнениями, участливо объясняла, если кто что-то не понял. С отстающими работала персонально. Я, пожалуй, не единственный, кто скорбел по ней. Вся школа, впала в уныние. Ценить Веру Степановну стали только после ее смерти.

Зарплату учителям никто не платил. Несмотря на это, они приходили в школу и продолжали обучать детей. Ушли из школы только три учителя. Не знаю, куда они пошли. Может, зарабатывать себе на жизнь. Оставшиеся кое-как пытались заработать. Собирали с детей деньги для осуществления различных мероприятий, брали взятки за хорошую оценку. И делали это открыто, никого или ничего не опасаясь. Мы, ученики, их за это ненавидели, но спустя несколько лет, я думаю, каждый понимал, каково им тогда было. Зарплату им вроде бы обещали. Так проходил месяц за месяцем, год за годом. Никакой зарплаты. В надежде ли, в стремлении обучать детей ли, учителя продолжали ходить в школу.