Письма с Соломоновых островов - [30]

Ее сверкавшие глаза и эта улыбка яснее ясного свидетельствовали, что она ничуть не жалеет о своем похищении с родного Сан-К, ристобаля!

Тут и мужчины обратили внимание на причитания девушек. Из хаотических ответов и возгласов они быстро узнали обо всем. Одни не придали особого значения происшествию и, ухмыляясь, твердили, что пропавшие девушки вскоре, наверное, найдутся, другие, и в том числе возлюбленный Упвехо, немедленно кинулись на поиски. Вооруженные палицами и копьями, с факелами в руках, они обшарили несколько километров побережья, но Девушек и след простыл. На песке нашли лишь разорванный шнурок со снизками раковинных дисков, а в скальном углублении у коралловой осыпи — одну из сережек типа «эхо», принадлежавшую Аулу.

Когда я вернулась в палатку, было уже поздно, но следовало закончить это довольно длинное письмо, так как завтра почту заберет Си Ян-цзи, выезжающий в Моли. Хотя я пользуюсь его услугами, он определенно мне не нравится… более того, просто внушает отвращение. Он в полном смысле этого слова хорошо воспитанный человек, отлично говорит по-английски, одевается, как лорд, и по-своему даже красив, но тем не менее… Именно во время его краткого пребывания в О’у исчезли две девушки!

Никто не мог объяснить мне стрекота мотора за коралловым барьером заливчика. Отец и Анджей уверяли, что это какая-то галлюцинация или обман слуха, а один из старожилов селения утверждал, что шум исходил от Поро таро — акулы, которая обитает на отмели между Улавой и Олу Малау, одним из островков Трех сестер.

— Это, вероятно, акула заманила девушек в море и сожрала их, — сказал он невозмутимо.

Пора заканчивать, дорогая Ева, так как через полотняные стенки палатки уже проглядывает рассвет, а я так устала и хочу спать, что клюю носом. Следующее письмо напишу уже после обряда малаоху, который состоится через месяц.

Твоя Аня

5 Соломоновы острова, остров Eлава, селение O’у

Моя дорогая Ева!

Прошло два месяца с тех пор, как ты получила от меня последнее письмо. Два месяца напряженного труда, а в конце — приступ малярии (к счастью, не опасный, но достаточно сильный, чтобы отбить у меня охоту ко всякой деятельности). Теперь я уже здорова и хочу поделиться с тобой всем, что произошло за это время в нашей маленькой деревне.

Ты помнишь, наверное, что в день свадьбы Лилиекени в О’у исчезли две девушки — Упвехо и Аулу. Поиски не дали никаких результатов. Островитянки пропали бесследно, если не считать разорванного шнурка со снизками раковинных дисков и одной сережки, которые нашли на песке заливчика и на коралловой осыпи. Подруги Аулу утверждали, что украшения принадлежат ей, но другие девушки доказывали, что это могли быть остатки сережек «эхо» давно умершей женщины, оставленные в этом месте с целью превратить их потом в реликвию. Так или иначе, жители О’у ломали себе головы над жалкими кусочками некогда изящных украшений, пока наконец не возобладало мнение, что духи столкнули исчезнувших девушек с кораллового берега в морскую пучину, а остальное довершили акулы. Одни прямо говорили, что девушек съела акула, часто появляющаяся на отмели между Улавой и островками Трех сестер. Другие утверждали, что это дело рук только речного духа, Пвауру Охо, который специально охотится за представительницами прекрасного пола и тщательно прячет тела похищенных.

Через неделю об исчезнувших девушках уже не вспоминали, и только маленькая Даниху плакала втихомолку. Днем я часто заставала ее сидящей на песке в заливчике с поникшей головой. Я не «могла, конечно, поверить в духов, убивающих молодых, красивых девушек, и поэтому была готова согласиться скорее со старой Халукени, утверждавшей, что пропавших девушек похитили воины с других островов и сделали своими женами или же продали. Но когда я пыталась заговорить об этом с некоторыми юношами, то те или уклонялись от ответа, или же рассерженно замечали, что уже много лет никто с соседних островов не умыкает девушек, так как теперь люди не соблюдают запрет бракосочетания со своими сородичами и у себя дома можно найти достаточно невест. Иного мнения был Рехе, возлюбленный Упвехо. Этот крепкий, мускулистый и предприимчивый молодой человек с острова Малаита, работающий механиком на одной из плантаций, приехал на Улаву в отпуск. Он не верил, что девушки погибли в пасти акулы или же убиты речным или каким-либо другим духом. По его мнению, их скорее всего похитили и продали на близлежащих островах. Рехе решил уйти с работы, купить моторную лодку и с несколькими смельчаками отправиться на поиски девушек.

Ни шумная свадьба Лилиекени, ни исчезновение Упвехо и Аулу не оказали ни малейшего влияния на приготовления к обряду посвящения молодежи. Все было уже давно готово, оставалось лишь закончить отделку высокого помоста для будущего тира. Жители селения украшали резьбой поддерживающие его столбы, расписывали изображения духов-хранителей, приводили в порядок ритуальные лодки, инкрустировали их перламутром, составляя символические узоры. Подростки, подлежавшие посвящению — от восьмилетних ребятишек до семнадцатилетних юношей, — уже давно находились в двух хижинах с ритуальными лодками. Им запрещался любой контакт с девушками и женщинами, даже с родными матерями. Спали они в доме холостяков, а еду им приносили в условленное место, откуда готовящиеся к посвящению забирали ее.