Письма из ссылки - [49]
По поводу сталинского довода, что нельзя-де бороться против кулака, пока не завоеван середняк, тезисы говорят:
"И теперь мы еще не завоевали в достаточной степени середняка". Это есть подкрашивание действительности. Своей политикой мы утеряли середняка, которого повел кулак, что признано февральской статьей "Правды".
Выступая против взгляда на левый сдвиг как на голый маневр, тезисы говорят: "Будет ли эта борьба доведена до конца, это зависит от силы и решительности, с которой рабочая масса будет настаивать на развертывании этой борьбы". Это, конечно, правильно, но слишком обще. Выходит так: ЦК сделал, что мог, теперь задача за массами.
На самом деле надо бы сказать: "Меры, предпринятые сверху, закончатся неизбежным фиаско, если оппозиция -вопреки рогаткам бюрократического центризма -- не научит массы и не поможет им довести эту борьбу до конца".
5. "Центр партии,-- говорят тезисы,-- скрывая существование этой группы (правой), только ослабляет шансы борьбы на выпрямление партийной линии". Очень нежно сказано. Борьба против кулака означает в партии борьбу против правых. Проводя "кампанию" против кулака, центр в партии прикрывает правое крыло и остается с ним в блоке. Тезисы с укоризной замечают, что это "только ослабляет шансы борьбы". Нет, это обрекает борьбу на неизбежное поражение, если оппозиция не раскроет партии глаза на всю эту механику.
6. Странно звучит характеристика Шварца как "чуткого, связанного с пролетарскими массами товарища". Разве он где-нибудь протестовал против подлых высылок по 58-й статье? А мне казалось, что он "чутко" голосовал за эти высылки.
По поводу самокритики тезисы клянутся: это "не обман и не маневр, ибо из выступления ряда партийных руководителей кричит глубочайшая тревога за судьбы партии и революции" Не имеются ли здесь в виду последние выступления мастера с градом ругательств по адресу оппозиции и с разъяснением, что критика исполнения очень полезна, а критика руководства -- гибельна? Я бы сказал так:
"Если в вопросе о кулаке чисто комбинаторский маневр составляет 10--20%, а вынужденные хлебным голодом реальные меры составляют 80--90% данного зигзага, то в вопросе о самокритике аппаратно-маневренные фокусы составляют даже и в данный момент не менее 51%, а 49% это накладные расходы маневра: искупительные жертвы, козлыотпущения и пр., и пр. Вряд ли есть основание так уж крепко клясться, что тут не маневр и не обман".
Тезисы ссылаются на речь Сталина вузовцам, не упоминая, что она есть и по вопросу о кулаке полное отречение от февральской статьи в "Правде" и может знаменовать собою потухание левого зигзага и в этом важном, но частном вопросе. Кстати, речь эта поражает своей безграмотностью в экономических вопросах.
Дальше идет объяснение, почему центр, в отличие от правых, был против внутрипартийной демократии. Потому, видите ли, что наша партия не на сто процентов пролетарская (Сталин). Тезисы берут это объяснение за чистую монету, повторяют и развивают его. Выходит так: центристы боялись, что их истину пролетарской политики не поймет недостаточно пролетарская партия. Это уже недопустимая апологетика. Центристы чувствовали, что их чанкайшистская, перселевская и кулацкая политика не будет принята пролетарским ядром партии. Вот почему они душили и душат демократию.
10. "Обеспечение внутрипартийной демократии только в пробуждении партийной массы. Если она не возьмет в свои руки дело самокритики..." и т. д. Опять-таки слишком обще. Чтоб масса по-настоящему вступилась в дело, надо, чтоб она не позволила центристам убаюкать себя. Средств для этого у центристов и сегодня еще немало. Им не хватает только блаженного доверия с нашей стороны. Пятаковщина, сафаровщина это сейчас наиболее действительный "опиум" для народа. Тем чище должно быть противоядие с нашей стороны.
Выводы тезисов в отношении самокритики таковы: а) дальнейшее развертывание самокритики; б) сокращение партаппарата; в) орабочение аппаратов; г) процессы против тех, кто душит демократию на фабрике; д) чистка партии от мещанских и бюрократических элементов. Все это слишком обще и повторяется в каждой передовице, не давая никаких гарантий. Уже без пункта сказано: "Наконец, нужно возвращение оппозиции в партию". Вот это правильно.
А вместо других пунктов, слишком общих, надо бы сказать поконкретнее: а) назначить созыв XVI съезда еще в течение 1928 года и обставить подготовку съезда всеми гарантиями подлинной самокритики; б) опубликовать немедленно все скрываемые от партии статьи, речи и письма Ленина (я на звал семь групп таких документов в своем письме Конгрессу); в) немедленно сократить бюджет партии в 20 раз, т. е. до пяти-шести миллионов, ибо нынешний бюджет есть финансовая основа аппаратного самодержавия и бюрократической коррупции. Эти требования еще, конечно, не исчерпывают вопросов режима. Но они вполне конкретны и означают шаг вперед.
Еще хуже обстоит дело с вопросами Коминтерна. Оценка февральского пленума как крупного, в своем роде решающего поворота на путь марксистской политики в корне неверна.
Симптоматическое значение февральского пленума очень велико: он показал, что правоцентристская политика окончательно зашла в тупик и что руководство пытается найти выход не вправо, а влево. Но и только. В левизне февральского пленума нет никакой объединяющей мысли. Эта левизна очень напоминает левизну 5-го Конгресса. Из величайшего поражения китайской революции не сделано настоящих выводов, место их занимает бахвальство насчет надвигающейся так называемой новой волны, со ссылками на крестьянские движения -- после того, как разгромлен пролетариат. Вся перспектива перекошена, и вся установка освящает авантюры. Оговорочки насчет путчей -это для самооправдания в будущем, не больше. Если новая волна, то восстания по провинциям -- не путчи. А на деле идет истребление остатков пролетарского авангарда. Теоретически -- меньшевистская резолюция по китайскому вопросу, хотя и написанная поддельной большевистской терминологией, стратегически должна добить китайскую компартию. Английская и французская резолюции заметают следы вчерашнего дня, сочетая в себе элементы ультралевизны с правыми предпосылками. И здесь очень много сходства с 5-м Конгрессом, который стремился ультралевым нахрапом отодвинуть вопрос о германском поражении 1923 года.
У каждой книги своя судьба. Но не каждого автора убивают во время работы над текстом по приказанию героя его произведения. Так случилось с Троцким 21 августа 1940 года, и его рукопись «Сталин» осталась незавершенной.Первый том книги состоит из предисловия, незаконченного автором и скомпонованного по его черновикам, и семи глав, отредактированных Троцким для издания книги на английском языке, вышедшей в 1941 году в издательстве Нагрет and Brothers в переводе Ч. Маламута.Второй том книги «Сталин» не был завершен автором и издается по его черновикам, хранящимся в Хогтонской библиотеке Гарвардского университета.Публикация производится с любезного разрешения администрации Гарвардского университета, где в Хогтонской библиотеке хранятся оригинал рукописи, черновики и другие документы архива Троцкого.Под редакцией Ю.Г.
Книга Льва Троцкого "Моя жизнь" — незаурядное литературное произведение, подводящее итог деятельности этого поистине выдающегося человека и политика в стране, которую он покинул в 1929 году. В ней представлен жизненный путь автора — от детства до высылки из СССР. "По числу поворотов, неожиданностей, острых конфликтов, подъемов и спусков, — пишет Троцкий в предисловии, — можно сказать, что моя жизнь изобиловала приключениями… Между тем я не имею ничего общего с искателями приключений". Если вспомнить при этом, что сам Бернард Шоу называл Троцкого "королем памфлетистов", то станет ясно, что "опыт автобиографии" Троцкого — это яркое, увлекательное, драматичное повествование не только свидетеля, но и прямого "созидателя" истории XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Историю русской революции` можно считать центральной работой Троцкого по объему, силе изложения и полноте выражения идей Троцкого о революции. Как рассказ о революции одного из главных действующих лиц этот труд уникален в мировой литературе – так оценивал эту книгу известный западный историк И. Дойчер. Тем не менее она никогда не издавалась ни в СССР, ни в России и только сейчас предлагается российскому читателю. Первый том посвящен политической истории Февральской революции.
Настоящее издание включает все дневники и записи дневникового характера, сделанные Троцким в период 1926-1940 гг., а также письма, телеграммы, заявления, статьи Троцкого этого времени, его завещание, написанное незадолго до смерти. Все материалы взяты из трех крупнейших западных архивов: Гарвардского и Стенфордского университетов (США) и Международного института социальной истории (Амстердам). Для студентов и преподавателей вузов, учителей школ, научных сотрудников, а также всех, интересующихся политической историей XX века.
В 1907 году, сразу же после побега из ссылки, Лев Троцкий, под псевдонимом «Н. Троцкий» пишет книгу «Туда и обратно», которая вышла в том же году в издательстве «Шиповник». Находясь в побеге, ежеминутно ожидая погони и доверив свою жизнь и свободу сильно пьющему ямщику Никифору Троцкий становится этнографом-путешественником поневоле, – едет по малонаселённым местам в холодное время года, участвует в ловле оленей, ночует у костра, ведёт заметки о быте сибирских народностей. Перед читателем встаёт не только политический Троцкий, – и этим ценна книга, не переиздававшаяся без малого сто лет.
Книга посвящена одной из самых драматических страниц русской истории — «Смутному времени», противоборству различных групп служилых людей, и прежде всего казачества и дворянства. Исследуются организация и требования казаков, ход крупнейших казацких выступлений, политика правительства по отношению к казачеству, формируется новая концепция «Смуты». Для специалистов-историков и широкого круга читателей.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Таманская армия — объединение Красной армии, действовавшее на юге России в период Гражданской войны. Существовала с 27 августа 1918 года по февраль 1919 года. Имя дано по первоначальному месту дислокации на Таманском полуострове.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.