Письма 1875-1890 - [39]

Радуюсь Вашему избранию в гласные. Чем больше у Таганрога будет таких честных и бескорыстных хозяев, как Вы, тем он счастливее… Жалею, что не могу послужить купно с Вами родному Таганрогу… Я уверен, что, служа в Таганроге, я был бы покойнее, веселее, здоровее, но такова уж моя "планида", чтобы остаться навсегда в Москве… Тут мой дом и моя карьера… Служба у меня двоякая. Как врач, я в Таганроге охалатился бы и забыл свою науку, в Москве же врачу некогда ходить в клуб и играть в карты. Как пишущий, я имею смысл только в столице.

Медицина моя шагает помаленьку. Лечу и лечу. Каждый день приходится тратить на извозчика более рубля. Знакомых у меня очень много, а стало быть, немало и больных. Половину приходится лечить даром, другая же половина платит мне пяти-и трехрублевки. (В Москве врачам не платят менее 3-х рублей за визит. Здесь всякий труд дороже ценится, чем в Таганроге.) Капитала, конечно, еще не нажил и не скоро наживу, но живу сносно и ни в чем не нуждаюсь. Если буду жив и здоров, то положение семьи обеспечено. Купил я новую мебель, завел хорошее пианино, держу двух прислуг, даю маленькие музыкальные вечерки, на которых поют и играют… Долгов нет и не чувствуется в них надобности… Недавно забирали провизию (мясо и бакалею) по книжке, теперь же я и это вывел, и все берем за деньги… Что будет дальше, неведомо, теперь же грешно жаловаться.

Мамаша жива, здорова, и по-прежнему из ее комнаты слышится ропот. Но даже и она, вечно ропщущая, стала сознаваться, что в Таганроге мы не жили так, как теперь живем в Москве. Расходами ее никто не попрекает, болезней в доме нет… Если нет роскоши, то нет и недостатков.

Иван сейчас в театре. Служит он в Москве и доволен. Это один из приличнейших и солиднейших членов нашей семьи. Он стал уже на свои ноги окончательно, и за будущее его можно ручаться. Трудолюбив и честен. Николай собирается жениться, Миша в этом году оканчивает курс… и т. д., и т. д. Вот Вам и письмо. Газету Вы будете получать, и удивляюсь, что Вы до сих пор еще не получаете ее. Прилагаемую карточку пошлите по адресу: "Москва, ред«акция» "Новостей дня", Страстной бульвар". В редакции я не буду скоро. Карточка придет туда ранее меня. Если же и буду в редакции ранее, то заболтаюсь и забуду про газету.

Тете целую руку, братьям шлю привет. Поклон знакомым. Извиняйте и не забывайте Вашего покорнейшего и вечно признательного

А. Чехова.

Мой адрес: Сретенка, Головин пер. Доктору А. П. Чехову.

101. П. Г. РОЗАНОВУ

13 февраля 1885 г. Москва.

85, II, 13.

Collega major et amicissime*

Павел Григорьевич!

Прерываю ход Ваших шипучих мыслей молитвословием, обращенным по Вашему адресу. Молитва моя к Вам состоит в следующем. Будьте милы, наденьте шубу и шапку и сходите в магазин "Чаю и сахару" купца Стариченко. Поздоровавшись с ним, начинайте беседу приблизительно в такой форме:

Вы: Не отдадите ли Вы, сеньор, внаймы дачу, находящуюся между Звенигородом и Саввой?

Он: Кому?

Вы: Известному московскому доктору и не менее известному литератору А. П. Чехову со чады.

Он: (побледнев). Но… ветхая хижина моя недостойна вмещать в себе невместимого!

Объяснив ему, что я человек непритязательный и в желаниях скромный, Вы, в случае его согласия отдать мне свою дачу, потупляете взор и скромно справляетесь о цене и т. д.

Дело в том, что семье моей летом придется жить на даче. Воскресенск надоел, а в Звенигороде еще не жили и есть охота его попробовать. Нанять дачу в самом городе я не хочу в силу кое-каких гигиено-экономо-политических соображений. За городом же есть одна только дача, принадлежащая вашему коммерсанту Стариченко, имеющему дочь-невесту с большим приданым. Дочери его и приданого мне не нужно, но дачу его я взял бы охотно, если, конечно, в ней можно жить, т. е., если не протекают потолки, целы окна, есть погреб и проч. Дача эта, если помните, находится на берегу Москвы, по дороге от Звенигорода к Савве, направо.

Сам я едва ли буду жить на даче, семье же обязан приготовить летнее жилище… Беда быть семейным! Еще и зима не прошла, как приходится уже помышлять о лете.

Этим летом мадам Гамбурчиха не будет жить в Звенигороде. Но природа не терпит пустоты и взамен ее посылает Вам целое полчище дачников в образе художников, поэтов (Пальмин) и проч. Компания соберется большая, беспокойная.

О результатах переговоров с Ст«аричен»ко сообщите. Простите, голубчик, что надоедаю Вам такими пустяками. Но когда, бог даст, у Вас будет большое семейство, я найду Вам прекрасную дачу - любезность за любезность.

Дачу наймем с 15-го или 1-го мая.

Вчера я был у одной больной и обозревал ее рецепты, нашел рецепт Вашего Икавица.

У моего Коробова сыпной тиф.

Еще раз простите, что надоедаю Вам и прерываю своей болтовней Ваши хорошие мысли. Будьте здравы и не забывайте, что у Вас есть преданный приятель А. Чехов.

Представьте! Я должен Вам 90 коп.! Приезжайте получить. Это сдача, полученная с десятирублевки, наделавшей мне немало курьезных хлопот. Кланяйтесь Сергею Павловичу и… дачный вопрос держите пока в секрете.

А. Ч.

Как живет Марья Морицовна? * Старший и дружественнейший коллега (лат.)