Писатели США о литературе. Том 2 - [72]
Лучше всего человек пишет о том, что его в наибольшей степени волнует, но лишь только написанное им превращается в книгу, он теряет власть над написанным. Время и человечество теперь распоряжаются ею по собственному разумению. Порой ее читают и расхваливают, порой клянут, отвергают и забывают—и вот уж написанное чахнет, хотя, может быть, еще и возродится. И то, что возрождается в нем впоследствии, зачастую не было замечено, когда произведение только появилось на свет. Вот как бывает. Так бывает в литературе и в других видах искусства.
Конечно же, в этих поэтических книгах я многое переписал бы, если бы сейчас они лежали передо мной рукописным текстом в ожидании правки и дополнений. Более того, кое-что я бы выбросил или же отложил как любопытные варианты. Таких стихов немного, вместе с тем их названия по-особому памятны мне, хотя сейчас это никого, кроме меня, не интересует. Тем не менее, скажу по секрету, кое-какие стихи уже тогда казались мне устаревшими, и я не придавал им никакого значения—но вдруг возникает такой-то или такая-то, и вот уже они утверждают, что именно эти мои стихи хороши, именно в них наивысший смысл. А то, что казалось мне удачным, никто не прочел так, как я,—и я уж совсем было решил, что мои любимые стихи понятны только мне, а для других ничего не значат. Однако проходят годы, и вот объявляется балерина, которая мечтает сделать танцевальный номер на тему одного из этих самых стихов, или, оказывается, некий композитор собирается положить один из этих стихов на музыку — сочинить то ли песню, то ли музыкальную картину,— а какой-то писатель хочет процитировать мое стихотворение в своей книге. Еще не веря себе, я присел у радиоприемника, как вдруг слышу: то ли в музыкальной композиции, то ли в радиопьеске, а то и в торжественной речи звучат мои строчки или даже целая поэма, писанная свободным стихом, которая от меня давным-давно ушла туда, где вьется жимолость, и где на согретых солнцем щеках холодных камней дремлют ящерки.
Часто во время своих скитаний с гитарой и чтением стихов я встречал женщин и мужчин, и они говорили мне: «Я не понимаю ваших стихов, г-н Сэндберг, но мой сын любит их, вот я и думаю, может, время ушло вперед?» или; «Я пробовала читать ваши стихи, г-н Сэммер, я в них ничего не поняла, но моя дочь учила их в колледже и пытается объяснить мне, о чем они». Заведующий Публичной библиотекой в Сент-Луисе г-н Чарли Комптон решил выяснить, кто читает Сэндберга, и обнаружил, что, помимо некоего круга интеллектуалов, тех, кто и с общественной, и с профессиональной точек зрения отстаивает культуру с большой буквы, мои читатели—полицейские, водители такси, стенографистки, косметички, машинисты и широкая масса простых людей, которым даже и книгу-то купить не на что, но они регулярно берут «книжки со стихами Сэндберга» в библиотеках и находят в этих книжках что-то близкое и созвучное им.
Писатели, как и все те, кто вкладывает свою душу в любой вид искусства, всегда стоят перед опасностью, что читатели могут порой сбить их с толку, обмануть. Многие писатели скорее бы заткнули себе уши, чтобы не слышать, что пишется об их творчестве,— так много говорится из вежливости или же просто от неглубокого восприятия, или отвергается из зависти, предрассудков либо непонимания. Обычно я стараюсь читать рецензии и комментарии, попадающиеся мне на глаза, но отношусь к ним как к очередному свидетельству адских мук, за свои же деньги переживаемых маститыми писателями, получающими журналы по подписке.
Никогда не забуду, с какой добротой многие преподаватели английских университетов и колледжей отнеслись к моим опытам в области свободного стиха, как поддерживали их и как постоянно кто-нибудь из них цитировал слова студентов: «Пока мы не начали изучать Сэндберга, поэзия меня совершенно не интересовала». Никогда не забуду и того, как были дружелюбны некоторые из критиков-профессионалов и не жалели похвал в адрес моих стихов—этого мне тоже никогда не забыть.
Недавно процитировали одного поэта, который будто бы сказал, что для него писать свободным стихом то же, что играть в теннис без сетки*. Звучит так, как если бы зебра сказала леопарду: «Мне полоски нравятся больше, чем пятна», а леопард в свою очередь сказал бы зебре: «А я больше пятна люблю».
Поэт без воображения, или просто не^ способный играть в теннис через невидимую сетку, может сам себе казаться большим профессионалом. Но есть и такие поэты, которые могут играть и играли не раз в теннис невидимыми ракетками, запуская воздушные мячи через воображаемую сетку и стоя при этом на зыбком, сотканном из лунного света корте.
Возражать против свободного стиха начали давным-давно. Однако не прежде, чем появился на свет сам свободный стих. Когда первобытный, доисторический человек* впервые заговорил красочно и мелодично, тогда свободный стих и родился, за века до сонета, баллады, тех стихотворных форм, создавая которые писатель или певец должен точно знать, даже быть уверенным, сколько слогов отпускается на строку.
Тут не о чем спорить. Те, кто сочиняет стихи и думает, что эти стихи хороши, могут найти свою аудиторию, а могут и не найти. Так обстоит дело. Ничего никому не докажешь, но ясно одно: у иных поэтов своя аудитория, у других—своя. Ужасно, просто катастрофично, если поэт уподобится математику, утверждающему, что сначала надо решить уравнение, а потом можно начать писать: «Определите неизвестное — и вперед!» А критики-злопыхатели, ополчившиеся на произведение, еще не апробированное временем, уже готовы уподобиться тем, кто считает своим долгом пресекать всякого, с улыбкой говорящего: «Так этот шум и есть пение?»
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.