Писатели США. Краткие творческие биографии - [116]

Ободренный успехом первой повести, Мелвилл тут же написал ее продолжение («Ому»). Книга свидетельствовала о росте писательского мастерства молодого автора, однако в идейно-философском плане не содержала ничего нового.

Третье сочинение Мелвилла, «Марди», не вызвало интереса у современников. Он попытался реализовать свойственную ему тягу к широчайшим философским обобщениям, однако мысль его еще не обладала зрелостью и глубиной, как мы находим в более позднем романе о Белом Ките. К тому же Мелвилл, очевидно, уверовал в гносеологический тезис романтиков («воображение — кратчайший путь к постижению истины»), но истолковал его слишком прямолинейно. В «Марди» он декларировал намерение отказаться от интерпретации жизненного опыта и «отдаться на волю воображения». Попытка осуществить это намерение закономерно привела его к художественной неудаче.

В «Редберне» и «Белом бушлате» писатель вновь, к удовольствию критиков и читателей, обратился к автобиографическому материалу (опыт плавания на кораблях «Св. Лаврентий» и «Соединенные Штаты»), однако события собственной жизни были для Мелвилла только материалом, но не смыслом его книг, философская глубина которых неукоснительно нарастала. Все пять книг, написанных им между 1845 и 1850 гг., говорят о его стремительном развитии как мыслителя и художника.

«Моби Дик, или Белый Кит» был задуман первоначально как повествование о китобойном промысле, но в ходе написания вырос в национальную эпопею, сломав попутно традиционные жанровые рамки романтической прозы. Философская глубина, многозначная символика, смелость мысли смущали читателей. Современники не поняли и не оценили мелвилловского шедевра, отчасти потому, что книга «обгоняла время», отчасти же потому, что предлагала неортодоксальную картину мира, которую традиционное сознание отказывалось принимать.

«Моби Дик» создавался на рубеже 40-х и 50-х гг., когда Америка ступила на путь, приведший ее затем к Гражданской войне. В атмосфере духовной жизни страны возникло предчувствие тяжких испытаний. В этих обстоятельствах особенную актуальность приобрели усилия романтического гуманизма, пытавшегося исследовать истоки и природу социального поведения человека и таким образом предугадать судьбу нации, государства.

Мелвилл разделял пафос исканий своих современников — романтических писателей и философов, но отличался от большинства из них тем, что сомневался в распространенном представлении о тождестве микро- и макромиров, в возможности исследовать законы вселенной через индивидуальное сознание. Он задался вопросом о характере внешних сил, диктующих социальное поведение человека. Поэтому его внимание было приковано не к личности, а к человечеству, к универсуму. Он вознамерился исследовать бытие «высших сил» в их имманентном существовании и универсальном приложении, а не только через их воздействие на индивидуальное сознание — задача необыкновенной сложности.

В процессе создания «Моби Дика» отсутствовало последовательное движение от идеи и художественного замысла к их воплощению. В ходе работы авторский замысел неоднократно менялся и соответственно менялась структура романа: дописывались новые части, переделывались уже готовые, исчезали одни персонажи, возникали другие и т. д. Отсюда необычная форма произведения, стихийно родившаяся в ходе работы.

Писатель шел путем интеграции жанров. Философские, социальные, маринистские, приключенческие, фантастические аспекты повествования в «Моби Дике» как бы «проросли» друг в друга и образовали монолитную глыбу, эпопею, в которой сплавились основные достижения американской романтической прозы и многовековой опыт мировой литературы. Завершенность архитектоники при удивительном разнообразии деталей — характерная черта этого произведения.

Существенное место в художественном мире «Моби Дика» занимают киты. Книга содержит массу сведений о них, где учтена вся доступная писателю научная и иная информация. Однако Мелвилла интересовали не столько сами киты, сколько человеческие представления о них. Среди источников, к которым он обращался, — труды Лукиана, Ф. Рабле, Дж. Мильтона и т. п. Мелвилловские киты не просто биологические организмы, но одновременно и порождения человеческого духа — живут двойной жизнью. Одна протекает в океанских глубинах, другая — в просторах человеческого сознания, в среде нравственных, философских, социальных и психологических категорий. Вся «китология» в «Моби Дике» ведет к Белому Киту — всеобъемлющему символу, олицетворению мощи и великой тайны вселенной, которую надлежит разгадать.

Социальная проблематика романа привязана к промысловым его аспектам и структурно не выделена. Она растворена в потоке ассоциаций и все же отчетливо видна. Общий вывод относительно принципов, определяющих взаимоотношения людей в буржуазном обществе, звучит в «Моби Дике» вполне определенно: собственность — это и есть закон!

Философская стихия романа обладает значительной сложностью. Пессимист и скептик, Мелвилл усомнился в справедливости господствующих представлений современной религии и философии, сводивших любые понятия о «высших законах», детерминирующих социальное бытие, к различным вариантам божественной силы. В «Моби Дике» он подверг эти варианты проверке, которой ни один из них не выдержал. Вместе с тем он понимал, что познание универсальных законов поставлено в зависимость от деятельности человеческого разума. Отсюда — задача исследовать гносеологические принципы современного мышления. Мелвилл решает ее, сталкивая различные типы познающего сознания (Ахав, Старбек, Фласк, Измаил) с феноменом Белого Кита, олицетворяющего верховный закон и мощь универсума. Истина открывается лишь объективно-созерцательному сознанию Измаила, которое, как и сознание самого Мелвилла, функционирует на путях, близких к гносеологии Ф. В. Шеллинга и А. Шопенгауэра, нередко при этом сокрушая барьеры идеалистического мышления и приходя к материалистическим выводам. Истина эта «крамольна» и «ужасна»: во вселенной нет высших сил, направляющих жизнь человека, общества, народов и государств, — нет ни бога, ни абсолютного духа, ни провиденциальных законов. Человеку не на кого переложить ответственность. Это было грозным предупреждением соотечественникам, бездумно уповавшим на своевременное и справедливое вмешательство высших сил.