Пираты - [45]

Робер Сюркуф, родившийся в 1773 году и прослуживший несколько лет на французских каперских судах в Индийском океане, тоже пользовался большим авторитетом, который он завоевал своим мужеством и рыцарским поведением.

Крупным капером был также Жан Лафитт, родившийся в 1781 году в Сен-Мало. После беспокойной каперской и пиратской жизни он принял участие в англо-американской войне 1814 года на стороне США. Англичане хотели заполучить его на свою сторону для осуществления запланированного ими нападения на Новый Орлеан. Они предложили Лафитту военный чин, командование сорокачетырехпушечным фрегатом и 30 тыс. долларов наличными. Лафитт отклонил это предложение и обратился к генералу Джексону, будущему президенту США, с просьбой о выдаче ему каперского свидетельства для борьбы против англичан. В 1819 году англичанам удалось застигнуть Лафитта врасплох. Он был убит в бою.

Глава XVII ПРОНИКНОВЕНИЕ ФЛИБУСТЬЕРОВ В ТИХИЙ ОКЕАН

Тихий океан, или Южное море, как его называли в XVI–XVII веках, после успешных действий Моргана у побережья Панамы стал с большой силой притягивать к себе флибустьеров. Обычно разбойники длительному морскому плаванию вокруг мыса Горн предпочитали более короткий, хотя и чрезвычайно трудный сухопутный путь. Большинство этих операции остались неизвестными, только о нескольких сохранились упоминания в путевых заметках, описаниях и дневниках.

Совместную экспедицию к западному американскому побережью предприняли в 1680 году французские и английские флибустьеры. Выйдя соответственно с Тортуги и Ямайки, они объединились в Дарьенском заливе.

Флибустьеры, заключив союз с индейцами племени москито и продвигаясь на запад, взяли форт Санта-Мария, воздвигнутый испанцами для защиты перешейка. На 35 индейских лодках-каноэ, преодолевая бесконечные трудности, они продолжали свой путь сквозь джунгли и 19 апреля, полуживые от жажды и совершенно обессиленные, достигли Панамского залива. Им удалось, действуя на своих каноэ, захватить два небольших испанских парусника. На этих двух кораблях и на каноэ флибустьеры подошли к Панаме, которая была отстроена заново в семи километрах к западу от развалин, оставленных десятилетие назад Морганом. Атака флибустьеров на испанские военные корабли, стоявшие на якоре, провалилась. Правда, они сумели захватить два небольших судна, однако остальные пять кораблей отбили нападение. После этой неудачи мнения предводителей о дальнейших действиях разделились. Одна часть флибустьеров возвратилась через перешеек в Карибское море, другая — направилась на северо-запад, чтобы ограбить город Гранаду, расположенный на берегу озера Никарагуа. Оставшиеся пираты избрали своим вожаком Ричарда Соукинса, проявившего большую храбрость во время захвата испанских военных кораблей у берегов Панамы. Однако Соукинс не стал вторично брать Панаму, а направился со своими кораблями на остров Тобаго.

Отсюда он осуществил захват нескольких испанских судов, направлявшихся в Панаму с ценным грузом. Добыча, составившая сумму около 50 тыс. реалов, была охотно выкуплена испанскими купцами.

Во время похода на Пуэбло-Нуэво испанцы, которые уже осведомлены о появлении пиратов на западном побережье, неожиданно оказали упорное сопротивление. Потеряв в бою своего предводителя Соукинса, понеся большие потери и не взяв добычи, флибустьеры вынуждены были отступить. Между ними вновь возникли разногласия, и снова часть пиратов через Панамский перешеек возвратилась на восточное побережье

При таких отходах после удачных предприятий соблюдался определенный порядок. Добыча к этому времени была распределена, каждый флибустьер получил свою долю, он мог распоряжаться ею как угодно: проиграть в кости, поменять серебро на золото и жемчуг. Во время длительного обратного пути, растянувшегося на сотни километров, награбленные ценности много раз меняли владельцев, и часто дело доходило до кровопролитных стычек между проигравшими и выигравшими. Обессиленные и больные не могли нести свой багаж, а иногда и сами были не в состоянии передвигаться. Поэтому, чтобы не умереть в джунглях, они доверяли свою поклажу товарищам, а порою упрашивали нести и себя. За эти услуги брались те, у кого уже ничего не оставалось из собственного багажа, но требовали при этом большое вознаграждение. Если такому отряду, совершающему отход, не удавалось заручиться поддержкой индейцев, то до цели добиралась в лучшем случае десятая его часть. Один из таких ужасных маршей сквозь джунгли описывает в своих путевых заметках, вышедших в Париже, гугенот де Луссан, бывший участником перехода флибустьеров через перешеек в конце XVII века.

Оставшиеся на побережье Тихого океана флибустьеры сели на единственный сохранившийся у них корабль и поплыли на юг, к чилийскому побережью. Под командованием вновь избранного капитана Шарпа они совершили несколько удачных нападений на суда. Однако их налеты на города не имели успеха. Так, например, окончилась неудачей попытка овладеть городом Арика. Основным стимулом продвижения корсаров на западное американское побережье было то, что, по их представлениям, здесь они найдут богатые и незащищенные транспорты и города. Поэтому каждая неудача вызывала кризисы в руководстве. Шарп был смещен и временно даже закован в цепи. Новым капитаном избрали старого буканьера по имени Джон Уотлинг. Однако удача, на которую так надеялись, не пришла и на этот раз. Вначале пиратам пришлось спасаться от трех небольших испанских кораблей. Когда по совету Уотлинга они вновь атаковали Арику, то были наголову разбиты. Много флибустьеров, и в их числе сам Уотлинг, пали в бою. Тогда вновь разгорелись жаркие споры между пиратами, желавшими оставаться на тихоокеанском побережье, и флибустьерами, требовавшими немедленно возвратиться в Карибское море. В результате был достигнут компромисс. Обе стороны согласились на том, что в течение шести месяцев флибустьеры остаются в Тихом океане, а затем, обогнув мыс Горн, переместятся в Атлантику. При минимальном большинстве голосов капитаном был вновь избран Шарп.