Пираты - [18]
Капитан одной английской шхуны, повстречавший португальский невольничий корабль, взял "негерера" на абордаж. Экипаж он расстрелял, судно потопил, а "груз" перевел на шхуну и продал.
Борьба против работорговли в XIX веке привела к более "высокой" ее организации. Возникли особые компании, вроде знакомой нам "Мистериозы", которые брали на себя даже страховку пиратов-работорговцев.
В конторах Рио-де-Жанейро в качестве страховки платили сначала 11 процентов стоимости добычи. В 1835 году, когда Англия вынудила Бразилию заключить специальное соглашение о борьбе с работорговлей, страховая ставка подскочила до 40 процентов прибыли Позже, когда улеглась паника, предприниматели-"негропромышленники" скостили плату до 20 процентов.
Изменились и маршруты вербовщиков и грабителей. Опустошенные прибрежные земли Западной Африки уже не могли поставить нужное количество рабов. К невольничьим рынкам потянулись отныне караваны рабов из Центральной Африки.
Рабов вели по четверо, правая нога была прикована к левой ноге соседа. Толстые ремни на шее. Плеть надсмотрщика над головой. Долог путь через пустыни, болота, леса на рынки Мозамбика. Здесь господствовали португальцы. В устье Нигера облюбовали себе фактории испанские "негереры".
Пять из каждой дюжины пленников гибло по дороге к "барраконам" - обнесенным частоколом загонам, в которых рабы ожидали погрузки на суда. Жестокость здесь была достойна самых страшных дней инквизиции.
В 30-е годы XIX века появились суда, предназначенные специально для торговли африканцами. Они строились на верфях Соединенных Штатов. Американцы стали монополистами в этой странной отрасли. "Поша" был одним из таких судов. Быстрые, маневренные, мелко сидящие в воде, они легко уходили от английских крейсеров или поднимались по африканским рекам и спокойно пережидали опасность.
Тесные узкие суда набивались рабами до отказа. В те годы говорили: "Негру на корабле дается меньше места, чем человеку в гробу".
Из Соединенных Штатов такие суда шли к берегам Анголы, Мозамбику и другим владениям Португалии. Американский флаг избавлял капитана от осмотра. В португальских владениях совершалась фиктивная сделка. Под португальским флагом судно шло в условленное место, где за несколько часов грузили на борт рабов, которые уже находились в "барраконах".
Следы погрузки уничтожались; невольников, которым не нашлось места, топили или убивали. Считается, что в XIX веке доставлялся "на место" один из четырех рабов. Шкипер португальского судна "Святой Иоахим" на вопрос захватившего его английского капитана, сколько он рассчитывал потерять рабов во время похода, хладнокровно отвечал: "Немногим более половины".
Виновным в работорговле признавался лишь тот капитан, на судне которого были найдены невольники. Иные доказательства в расчет не принимались. Поэтому, если "купец" видел опасность, невольников привязывали к якорной цепи. Цепь медленно спускали в воду. Для верности рты рабам забивали кляпом. Криков не было слышно. Лишь стаи жадных акул провожали судно "негереров". Но они отнюдь не считались уликами.
Дело дошло до того, что страховые компании страховали груз пирата - на случай, если он будет потоплен при встрече с патрульным судом.
Бонавентура Виво, нужно полагать, понадеялся на быстроходность своего брига и не ожидал смелого маневра Жеэня. Если бы он успел утопить своих пленников до того, как Жеэнь поднялся на борт "Поши", он не только ушел бы от ответственности, но и получил бы немалую сумму в виде страховки. А если бы Жеэнь, поднявшись на борт корабля, не обнаружил на нем запрещенного "груза", он имел бы за "незаконный досмотр" португальского корабля серьезные неприятности.
Бонавентура Виво был доставлен в оковах во Францию и присужден к пожизненному заключению. "Поша" был продан с торгов, и часть денег, по старинному обычаю, выдана команде Жеэня в качестве "приза".
Весной 1963 года в Сохо - известном квартале ночных заведений и кабаков Лондона - появился странный человек. Видавшая виды кожаная куртка расползлась на нем по швам, несвежая рубашка покрыта грязью.
Он втиснулся на узкое сиденье у стойки.
- Виски на все!
Из кармана босяк извлек потрепанный кошелек. Он, к удивлению, был до отказа набит крупными банкнотами.
- Они платят мне десять тысяч фунтов в год. Аккуратно переводят всю сумму. И оплачивают все расходы... Я летчик, я возил все,- говорил он, теряя контроль над собой: - гашиш, оружие, а теперь...
В тот памятный рейс Джордж познакомился с Салахом, человеком, который вез африканских девушек. Он просил Джорджа доставить их в Маскат, на юге Аравийского полуострова. Вскоре Джордж понял, что Салах был "мусаидом", помощником работорговца. Правда, выудить у него что-либо о его "работе" было нелегко. Один из соотечественников Салаха - мусульманин из Западной Африки уже поплатился за это жизнью.
Казалось, еще в прошлом веке история поставила точку на последней странице позорной истории работорговли. В былое отошли и невольничьи рынки, и аукционы рабов, и позорные экспедиции за "черным товаром".
Но как-то раз Джордж прочитал во время своей службы в Индии в известном еженедельнике "Блитц" такое:
Да я же всех знаю! – воскликнешь ты, раскрывая эту книгу. Конечно, ты знаешь бесстрашного Спартака. Ты бился вместе с Айвенго на турнире в Ашби и сопровождал благородного Квентина Дорварда в его опасном путешествии из Тура в мятежный город Льеж. Ты восхищался мужеством купца Калашникова, не побоявшегося вступить в бой с царским опричником. Ты забывал о времени, следя за необыкновенными приключениями отважных мушкетёров. . .Итак, все они – твои старые знакомые. А теперь представим себе: как-то вечером ты и твои приятели собрались у меня дома.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.