Пираты - [17]
Вторым крупнейшим негроторговцем был дон Педро Бланке. В 1840 году в лесу севернее Сьерра-Леоне англичане обнаружили восемьдесят перевалочных тюрем для негров, принадлежавших дону Педро. После смерти он оставил состояние в миллион фунтов стерлингов.
Третьим был Теодор Кано. Начав с роли помощника дона Педро, он основал самую крупную факторию по нелегальной торговле неграми. Это был, город, называвшийся "Новая Флоренция". В распоряжении Кано был целый флот новеньких клипперов, ходивших под звездно-полосатым американским флагом.
Англичанам удалось разыскать и сжечь "Новую Флоренцию". Кано потерял свой "товар" и корабли и умер в нищете где-то в Виргинии.
Рабов выменивали у африканских корольков на зеркала, ножи, порох, стеклянные безделушки. В Лондоне, Бирмингеме, Бристоне, Ливерпуле тысячи мастеров специально изготовляли товары, предназначенные для обмена на "черное дерево". Работорговцы подкупали вождей безделушками, спаивали, поставляли им оружие, чтобы не охотились за своими собратьями.
Подчас, сочтя цену слишком высокой, негереры забирали в рабство вместе с "товаром" и самих продавцов. Так, шесть английских работорговцев и их французский "коллега", скупив рабов в Калабаре, затем сожгли дотла весь город, жителей его захватили и продали в рабство.
"Совершенно ясно,- пишет виднейший английский исследователь Африки Бэзил Дэвидсон в книге "Черная мать",- что вывоз мужчин и женщин, способных производить на родине материальные ценности, вел к обнищанию. Продавая рабов, африканские государства экспортировали свой капитал, не получая ничего взамен и лишаясь возможности укреплять свою экономику. Тот же "капитал", что накапливали короли и мелкие торговцы рабами в самой Африке, заключался в стеклянных бусах и оружии".
Не стоит описывать условия, в которых содержались рабы на невольничьих кораблях. Об этом интересно, ярко и убедительно рассказано в недавно вышедшей книге В. Травинского "Как погибли миллионы негров".
Торговля африканскими неграми впервые была запрещена в Дании в 1772 году. Соединенные Штаты покончили с легальной работорговлей в 1794 году. В 1807 году такое же решение приняла Англия. Франция ликвидировала работорговлю декретом конвента от 1794 года, затем вновь восстановила указом Наполеона в 1802 году и, наконец, окончательно ликвидировала в 1814 году.
Но отнюдь не гуманность продиктовала слова королевских указов и республиканских декретов. Их диктовали экономическиесоображения. Манчестерские ситцы искали покупателей. Промышленные изделия требовали новых рынков. Хищнический вывоз африканцев лишал капиталистов рынков сырья и сбыта. Установление более или менее нормальных связей с Африкой и эксплуатация ее природных богатств становились выгоднее работорговли.
Опустошение целого континента противоречило интересам европейского промышленного капитала, и прежде всего английского.
Потому и затрубила о правах человека печать Европы. Штамповались высокопарные парламентские билли. В декларации, принятой в 1815 году на Венском конгрессе, дипломаты призывали покончить с работорговлей, "бичом, столь долго опустошавшим Африку, бесчестившим Европу и печалившим человечество".
В эту пору английские и французские суда начали патрулировать африканские берега. Однако по морским законам в открытом море военный корабль мог остановить только то судно, которое шло под флагом его отечества, без флага или с никому не известным флагом. Стоило пиратам-негроторговцам поднять, скажем, русский флаг (это они неоднократно и проделывали), как они уже могли избежать осмотра английскими и французскими крейсерами.
В горах дипломатических бумаг потонули предложения о взаимном осмотре судов разных наций. Переговоры затянулись на десятилетия, и пока они шли, реальная опасность пиратам грозила лишь в узкой полосе прибрежных африканских вод.
Поэтому работорговля в XIX веке не только продолжала процветать, но и получила доселе невиданный размах. Только англичане всего за два года (1844-1846) захватили в прибрежных водах более сотни работорговых транспортов.
В первой половине XIX века рабовладение было отменено еще далеко не всюду (на Кубе испанцы покончили с ним в 1888 году, а в Бразилии лишь в 1889 году). Американские плантации требовали рабочей силы. "Охота" за пиратами-работорговцами лишь взвинтила цену на невольников.
В середине XIX века в Гвинее рослого мужчину тридцати-тридцати пяти лет можно было купить за 100 франков (охотничье ружье там же стоило 200 франков). На Кубе этого раба продавали уже за 2300 франков. Торговля рабами стала рискованнее, но выгоднее.
Один успешный рейс обогащал "негерера". Бонавентура Виво, успевший сделать всего только два рейса, был тем не менее едва ли не миллионером
С 1823 по 1832 год из Гаваны в Африку совершили рейсы триста двадцать пять "негереров". Восемьдесят девять из них погибли или были захвачены англичанами, остальные вернулись на Кубу, привезя около 100 тысяч рабов
"Негереры" подчас нападали и друг на друга. Однажды капитан португальского галиота опоздал на распродажу рабов близ Конакри. Тогда он атаковал своих более слабых конкурентов и захватил около тысячи африканцев.
Да я же всех знаю! – воскликнешь ты, раскрывая эту книгу. Конечно, ты знаешь бесстрашного Спартака. Ты бился вместе с Айвенго на турнире в Ашби и сопровождал благородного Квентина Дорварда в его опасном путешествии из Тура в мятежный город Льеж. Ты восхищался мужеством купца Калашникова, не побоявшегося вступить в бой с царским опричником. Ты забывал о времени, следя за необыкновенными приключениями отважных мушкетёров. . .Итак, все они – твои старые знакомые. А теперь представим себе: как-то вечером ты и твои приятели собрались у меня дома.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.