Пират - [11]

Теснее прижавшись к незнакомке, Уинн вдыхал ее дурманящий аромат и впитывал тепло ее тела. Он полностью отдался во власть захвативших его эмоций, которые вызывала в нем эта женщина — сладко-пряная, упругая и одновременно мягкая, охваченная неистовым пламенем.

Да, она была именно такой, более того, она была соблазнительной, податливой, чувственной и сильной. Он с самого начала понял это. И в ней было нечто дразнящее, нечто необычное, что против воли притягивало его.

Повернувшись во сне, женщина обвила его рукой. Ни одна шлюха не смогла бы сделать это с такой непосредственностью и безыскусной грацией! Ее объятие было преисполнено любви.

Слишком рано, нет, в самом деле слишком рано думать о подобных вещах. Однако у него на мгновение возникло совершенно четкое ощущение, что она принадлежит ему. Уинну хотелось обладать ею полностью, каждой клеточкой ее тела. Ему хотелось всем возвестить о том, что она является его собственностью.

Но он ничего не понимал в том, что творится с ним: ни как у него родилось такое чувство, ни почему. И странно он отреагировал на нее — чересчур поспешно. Абсурд какой-то.

Проклятье! Сердце подсказывало, что он не ошибался в своих ощущениях. Уинна наполняло чувство довольства и счастья, оно убаюкивало его так же, как мерное покачивание судна, и расслабляло натруженное тело. Его пальцы неторопливо поглаживали тело женщины, навстречу которой была открыта его душа.

ГЛАВА 3

— Убери от меня свои грязные лапы, ты, проклятый извращенец! Иначе я возьму нож и сделаю тебе операцию по изменению пола.

Этот гневный голос заставил Уинна вскочить и броситься к двери. Однако на бегу он успел подумать: «Слава Богу, она имеет в виду не меня». Распахнув дверь с такой силой, что едва не сорвал ее с петель, он с абордажной саблей наперевес понесся по коридору спасать свою даму.

Однако ему пришлось спасать своего канонира.

Женщина сидела верхом на Гриззарде, самом опасном и порочном из всех его людей, пирате в истинном значении этого слова. Уинн когда-то спас его от жестокого капитана, чем заслужил поразительную вечную преданность. В прозвище этого человека объединились два слова — «гризли» и «горло»[3] — в связи с тем, что из любой схватки он выходил победителем, а его противник оставался с перерезанным горлом.

Уинн похолодел, когда заметил, что в руке Гриззарда блеснуло лезвие. И тут же замер, когда до него дошел жуткий смысл происходящего.

Бедняга крепко держал свой нож, но его руки были опущены, и он с ужасом смотрел на незнакомку. Одним коленом она упиралась ему в живот, а другим в пах. Туда же, в пах, был направлен маленький ножичек.

Потрясенный увиденным, Уинн ждал ее дальнейших действий. Но Гриззард уже успел прийти в себя и заорал:

— Ах ты, мерзкая шлюха! Мне нет до тебя дела, сука!

— Ты называешь меня шлюхой? — осведомилась она. Ее зеленые глаза зловеще блеснули. — Попробуй повторить — и запоешь у меня фальцетом.

Гриззард побледнел и, приняв сидячее положение, отполз к стене, при этом женщина оказалась у него на коленях. Окончательно овладев собой и собрав всю свою силу, он резким движением сбросил ее на пол и принялся поправлять штаны. С отвращением на лице он следил за тем, как она поднимается на ноги, продолжая сжимать рукой ножичек.

— Шлюха… баба… какая разница. Тебе далеко до благородной дамы. Да такую, как ты, даже старуха с косой за фартинг не возьмет. — Он в сердцах сплюнул. — Думал, ты новенький и ищешь себе приятеля. Нужны мне больно эти бабы! От них только неприятности и прочая чепуха. — Бросив на женщину угрожающий взгляд, он пошел прочь. — Одни неприятности.

У Зои едва глаза не вылезли из орбит, когда Гриззард заявил о своих любовных пристрастиях. «Лишь бы не засмеяться», — подумал Уинн, с трудом сдерживаясь, и окликнул Гриззарда.

— Мистер Гриззард, вы немедленно уберете здесь. — Его голос звучал жестко.

Гриззард остановился и резко обернулся. Оказавшись лицом к лицу с капитаном, он смутился.

— Есть, капитан! — отдал он честь.

— А еще вы извинитесь перед моей дамой. — Тон Уинна свидетельствовал о том, что он не потерпит неповиновения.

— Вашей дамой? — ошарашенно повторил Гриззард.

Уинн кивнул и перевел взгляд на возмущенное лицо незнакомки. «Значит, она не желает иметь хозяина», — заключил он. А может, она выглядит как рыба, вытащенная из воды, потому что Гриззард стоит прислонившись к стене с абордажной саблей в руке и абсолютно голый?

Лучший канонир Уинна вежливо и даже не без изящества поклонился ей.

— Прошу прощения, мэм.

Он исчез из их поля зрения быстрее, чем крыса из трюма.

Взгляд Уинна вновь обратился на женщину. Она высунула язык, чтобы облизать пересохшие губы, и его член рванулся вверх с той же скоростью, что и рука Гриззарда, когда тот отдавал честь. Это не ускользнуло от ее внимания, и она с таким благоговейным ужасом воззрилась на его плоть — его гордость, — что он покраснел.

Ее дыхание участилось, изумрудные глаза подернулись дымкой. Создалось впечатление, что она смущена не меньше, чем он.

Сжалившись над ней, Уинн оттолкнулся от стены и направился к ней. Он протянул ей руку, и она ухватилась за нее так, будто это был спасательный круг. Однако он не уловил никакого смысла в словах, которые она произнесла в следующую секунду: