Пиранья. Флибустьерские волны - [3]

Покосившись вбок, на молчавшего Мозговитого, – было в его безукоризненном профиле нечто древнеримско-фанатичное – Мазур сказал без выражения:

– Кто его знает, быть может, мы работали бы ревностнее, знай точно, что именно ищем...

– Я же вам объяснял. Объект блюдцеобразной формы с выступающими частями, больше всего напоминающими овальные баллоны, несколькими винтами и линзами.

– А конкретнее?

– В данный момент это все, что вам следует знать, – сказал Мозговитый без тени превосходства, с тем же занудством. – Думаю, вы и по такому описанию сможете отличить наш объект от старой железной рухляди... Или я неправ?

– Вы совершенно правы, – сказал Мазур, охваченный несбыточными мечтаниями: как славно было бы влепить молодчику в ухо...

И тут же подумал, что сейчас он, вполне может оказаться, был все же несправедлив к собеседнику. Не исключено, что Мозговитый просто-напросто прошел не менее суровый инструктаж, нежели Мазур. Не исключено, ему категорически запрещено делиться какими бы то ни было подробностями. Так частенько бывает: каждый знает ровно столько, сколько ему, по мнению вышестоящих, положено, и точка. А это несколько меняет дело. Но все же не делает Мозговитого более приятным спутником, его характер – это нечто врожденное, а никак не следствие секретных инструктажей...

«А, плевать, – подумал Мазур. — Когда-нибудь и эта экспедиция кончится, как другие до нее. Мне с ним не детей крестить».

И все же он не удержался от мастерского удара, нанесенного профессиональной сноровкой. Спокойным, ровным голосом, не поворачиваясь к собеседнику, произнес:

– Вообще-то, если подумать как следует, это все ваша недоработочка, дорогой товарищ инженер.

– То есть?

Самым ангельским тоном Мазур продолжал:

– Если бы вы там у себя получше работали, сами бы, первые придумали в точности такую штуковину. И не пришлось бы мне пупок надрывать, чтобы ее утащить из-под носа у америкосов...

Он замолчал и с невинным видом уставился в море, краешком глаза следя за реакцией собеседника. Ухмыльнулся про себя, отметив именно ту реакцию, какой ожидал: Мозговитый прямо-таки взвился, словно ему всадили шило пониже спины, форменным образом зафыркал, как рассерженный кот:

– Что бы вы понимали в технике!

– Да боже упаси! – тоном простачка сказал Мазур. – Я ж и не говорю, будто что-то понимаю в конструкторских делах, куда уж мне, сиволапому... Просто думаю вслух. Нет, серьезно, если бы ваше КБ эту хреновину первым смастрячило, нам бы сейчас не пришлось, я так полагаю, глубины прочесывать...

Он добился своего, моментально избавившись от докучливого собеседника – тот, все еще кипя от злости, что твой распаявшийся самовар, демонстративно перешел к другому борту, сунул в рот сигарету и принялся яростно чиркать спичками, сломав парочку.

Увы, увы, все именно так и обстояло. Никто, разумеется, не делился с Мазуром засекреченными подробностями из жизни засекреченных КБ, но человек неглупый и сам быстренько разберется, в чем тут загвоздка. В самом деле, будь у нас самих такой вот подводный аппарат, не пришлось бы посылать на другую сторону земного шара группу замаскированных спецназовцев и охотиться за американской новинкой, которую янки ухитрились потерять на ходовых испытаниях где-то в этих местах...

Наедине с самим собой можно признаться, что это все же унизительно для престижа великой державы, на которую с надеждой взирает все прогрессивное человечество – втихомолку воровать то, что первыми придумали другие. Но Мазур был не из тех, кто обсуждает приказы, да с ним никто и не советовался бы: все решалось, ясное дело, в тех кабинетах, куда Мазуру в жизни не попасть, там никого не интересует мнение не то что капитанов третьего ранга, но и многозвездных адмиралов...

А в общем, его неприкрытое хамство принесло должные плоды: за всё время обратного пути Мозговитый так с ним больше и не заговорил, старательно демонстрируя всем видом, что общаться не намерен. Оказалось, Мазур рассчитал все правильно: они вернулись примерно за полчаса до заката. Крошка Паша уже привычно вел суденышко к их законному месту на пирсе, арендованному по всем правилам и оплаченному на две недели вперед. Пирс, сколоченный из внушительных бревен и крытый дюймовыми досками, был построен еще до Второй мировой, но сработали его на совесть, и до дряхлости было еще далеко. «Ла Тортуга» нацелилась пристать среди таких же, как она, незатейливых трудяг – суденышки ловцов креветок и жемчуга, кораблики, катавшие по морю непритязательных туристов с тощим кошельком... Хватало и таких, что принадлежали насквозь непонятным личностям, неизвестно чем промышлявшим – то ли ночными набегами на черепашьи заповедники, то ли и вовсе контрабандой. Как бы там ни было, лишние вопросы здесь задавать было категорически не принято – что и самого Мазура вполне устраивало.

Одним словом, этот район порта и города, хоть и не относился к откровенным трущобам, вполне заслуживал названия пролетарского – если бы местные жители знали столь специфические словечки...

Жизнь богатая, престижная, парадная кипела парой-тройкой километров западнее – там был центр, там приставали роскошные круизные лайнеры и садились самолеты, там сгрудились самые дорогие отели и роскошные магазины, там простирались великолепные пляжи и раскатывали сверкающие лимузины. Мазур ни разу не был в той части города, о чем нисколечко не сожалел – его ремесло как раз и требовало забраться куда-нибудь под неприметный камешек, что твой крабик. Где людно и роскошно, там и контрразведка главным образом работает. Здешние спецслужбы были довольно дохленькими, но вовсе не их следовало опасаться. Не так уж давно этот островок был британской колонией, а теперь являл собою совершенно независимое государство, полноправного члена британского содружества – и всем понимающим людям известно, что британцы, даже уйдя откуда-то официально, никогда не уходят совсем. Да и Штаты никогда не обходили эти места вниманием – и можно еще вспомнить, что совсем неподалеку отсюда французы до сих пор держат парочку островов, а южнее обустроились голландцы, да и дюжина южноамериканских стран, с их вовсе не кукольными разведками, тоже в игре, не говоря уж о старушке Европе. Столпотворение нешуточное, пусть и совершенно незаметное ленивому взору праздного путешественника. Поди угадай, кому ты можешь попасть на глаза – а ведь есть еще бандиты, контрабандисты и прочий криминалитет, и если кто-то из таких вздумает тебя обидеть, в полицию не побежишь...