Пиранья. Алмазный спецназ - [49]

Метрах в ста они остановились, обернулись, как раз вовремя – полыхнула белая вспышка, и сразу же из дверного проема, из дырявого лобового стекла, из каких-то щелей брызнули языки пламени. Парой мгновений позже взлетело жуткое пламя – сначала желтое, потом чадное. Вспыхнул разлитый бензин – а там и оглушительно рванул почти пустой бензобак. Дым потянулся к небу.

– Интересно, пожар будет? – спокойно спросила Анка, оглядываясь на деревья.

– Вряд ли, – сказал Мазур. – Сезон дождей, все сырое да и прогалина большая. Наверняка…

Он замолчал, задрал голову. Неба он не видел сквозь густые кроны, только редкие прорехи голубизны – но отчетливо слышал приближавшийся на приличной высоте свистящий гул. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы опознать реактивный самолет... нет, пожалуй что, не истребитель.

Анка инстинктивно пригнулась. Переглянувшись, они отодвинулись к толстому морщинистому стволу. Гул пронесся над головой, вернулся... Как легко было догадаться по звукам, самолет принялся кружить над самыми кронами, на минимальной скорости.

– Как думаешь, садиться будут? – спросила Анка, невольно понизив голос.

– Вряд ли, – сказал Мазур. – После наших развлечений места осталось слишком мало, они бы прямо в пожарище уперлись. Реактивному места для посадки нужно гораздо больше, чем нашей птичке...

И тут же подумал: на свете есть еще и вертолеты. Чересчур уж в о в р е м я объявился тут этот летун, какие, к черту, совпадения. По времени вполне достаточно, чтобы долететь отсюда от приисков. Они видели только один аэродром, а там их два, черт знает, чем располагает спецназ...

Пора рвать когти. Самолет кружил и кружил над самыми их головами. Мазур быстренько попытался представить себя на месте противника – самый лучший метод. Что бы сделал он в подобной ситуации? Когда начались непонятки с сигналом маячка, выслал бы самый быстроходный аэроплан изучить обстановку, а следом отправил бы вертолеты с поисковой группой. Чего-то в этом роде и следует ожидать...

Он достал баллончик с «антисобакином», щедро обрызгал землю вокруг дерева, распорядился:

– Ходу!

И прыскал на их следы, пока в баллончике оставалось содержимое. Когда тара опустела, хозяйственно сунул ее в карман. Наверняка будет поисковая группа. Когда самолет догорит, на месте, с ходу ни за что не установишь ни пол, ни расу обугленных останков – только то, что их всего трое, а двое, соответственно, куда-то подевались, на месте не обнаружены. Вот тут-то и начнется самое веселое. Никто, конечно, с ходу не станет обвинять двух исчезнувших в похищении алмазов – но, как минимум, будут считать, что их, например, увели нападавшие, что было нападение. А это, по любому, подразумевает масштабные поиски. Как-никак два кило алмазов. Вот и получается, что хрен редьки не слаще, похитителями их сочтут или невинными жертвами какой-нибудь злодейски сбившей самолет банды – в окрестностях скоро будет не протолкнуться от солдат и вертолетов, а это уже попахивает скверно...

– Так, – сказал Мазур. – Сейчас последует марш-бросок, он же – чемпионат по бегу. Нужно отмахать немаленький кусок, чтобы оказаться подальше. Готова?

– Всегда готова, – независимо вздернула подбородок Анка.

– Тогда – вперед, – приказал Мазур.

И они припустили бегом – размеренно, экономя дыхание, тщательно выбирая путь меж толстых корявых стволов.

Глава одиннадцатая Ночная экзотика

– Экзотика, блядь... – произнесла Анка с неподдельным чувством. – Чтоб ей провалиться...

Мазур промолчал, чтобы не размениваться на лишние эмоции. Они сидели на краешке обрыва, среди серых и черных громадных камней, и оттуда открывался вид на обширнейшую равнину, поросшую тускло-желтой травой, с редкими кучками низких деревьев, едва-едва превосходивших человеческий рост. Там и сям разгуливали антилопы, кучками и поодиночке, над равниной пролетали какие-то крупные птицы, а однажды, на пределе видимости, величаво прошествовало нечто крупное, то ли носорог, то ли слон, Мазур не стал лезть за биноклем, чтобы убедиться в точности, – какая разница? Главное, что не видно людей: ни тех, кого им сейчас следовало больше всего опасаться, ни каких-либо других.

Анка не унималась:

– Как подумаю, что отдельные идиоты бешеные деньги платят, чтобы сюда приехать – злость берет...

Как к напарнице в путешествии к ней претензий не было – с темпа не сбивалась, приказы выполняла исправно. Вот только в свободную минутку любила поворчать. Как привал – так и ворчит. Наверняка аналог извечного женского нытья...

– Да ладно тебе, – сказал Мазур вполне мирно, – думай лучше о деле.

– А конкретно?

Он тщательно завинтил флягу, спрятал ее в карман рюкзака, столь же педантично его застегнул. Показал вниз:

– Изрядный крюк придется делать. Напрямик не попрешься – если нагрянут вертолеты, на голом месте ловить нечего.

– А накидки?

– Накидки – это все ж не шапка-невидимка, – сказал Мазур. – Они у нас больше зеленые, чем желтые, под з д е ш н ю ю траву не особенно и подходят. И потом, у них могут оказаться датчики. Засекут с маху и для вящей надежности шарахнут из пулемета... В общем, придется делать крюк. Во-о-н по тем местам, под прикрытием леса. Через часок стемнеет, резко и качественно, нужно еще насчет ночлега вдумчиво прикинуть. В такой глуши ночная жизнь чертовски оживленная – и ночами, что характерно, разгуливают не хомячки и мартышки, а зверье поопаснее...