Pink Floyd: Кирпич к кирпичу - [6]

Наша главная цель — стать лучше, и мы стремимся к этому все время. Мы стараемся улучшить нашу музыку; на сцене и в студиях мы хотим привести в порядок звуковую аппаратуру. Но я не предвижу никаких коренных изменений. Мы использовали хор и духовую секцию, и мы собираемся играть на всяких необычных инструментах, которые попадутся нам под руку. Нас ничто не ограничивает.

Одним из наших недостатков является то обстоятельство, что люди, не видевшие нас ранее, приходят на наши концерты с уверенностью, что мы им понравимся, еще до того, как мы начали играть. И не всегда мы оправдываем их ожидания. Что касается меня, то я не думаю, что наша музыка будет когда-нибудь нравиться всем».

Рой Шипстон.

«Disc And Music Echo», 22 ноября 1969 г.

УОТЕРС В РОЗОВОМ

Роджер Уотерс является бас-гитаристом, вокалистом и сценическим двигателем группы «Pink Floyd». Иногда он кажется довольно грозной, а иногда довольно противной и потакающей своим желаниям личностью. Вне сцены же он сдержанный, приятный, очень умный и любящий семейную жизнь человек со слегка грубоватыми манерами, которые исчезают, когда он расслабляется.

«Я груб, — объясняет он, — потому что боюсь других людей. Не думаю, что я вообще знаю кого-то, кто не боится других людей. Общеизвестно, что, если ты ослабишь свою защиту, кто-нибудь сразу же нападет на тебя. Я нападаю на людей все время, а потом жалею об этом; подобные низкие поступки — неотъемлемая часть жизни, становящейся все более напряженной».

Знакомясь с ним и его очаровательной женой Джуди в их доме, расположенном в лондонском районе Ислингтон, мне было трудно увязать Роджера с легендарной группой «Pink Floyd», ярчайшей среди психоделических команд, с группой, почитаемой до такой степени, что во Франции она стала культовой. В Париже даже есть магазин, носящий название «Ummagumma» в честь их последнего альбома, и там им присудили награды за их вклад в современную музыку.

Именно сейчас флойды находятся на пике своей карьеры — постоянно пользующиеся спросом, способные заполнить публикой любой концертный зал или поставить на уши фестивальную толпу, — поскольку после четырех лет своей деятельности они по-прежнему удивительны, свежи и хороши.

Роджер невероятно скромен, рассказывая обо всем. Когда они начинали, говорит он, в Америке было много других групп, играющих то, что играли они, гораздо лучше их. Флойдовский феноменальный успех во Франции все еще приводит его в недоумение.

Роджер родился в Грейт-Букхэме, графство Суррей, и переехал с родителями в Кембридж, когда ему было два года. Там он пошел в школу, которую очень не любил, и когда он ее окончил, то поехал в Лондон изучать архитектуру в политехе на Риджент-стрит.

«В Кембридже у меня была гитара, но я никогда не играл на ней много. Ник Мейсон и Рик Райт учились в политехе, на том же факультете, и у нас имелось что-то вроде блюзовой группы на втором году нашего обучения. Потом в Лондон приехал Сид Барретт — в Кембридже он жил совсем рядом со мной, но на самом деле мы с ним не были хорошо знакомы, поскольку он был на пару лет моложе меня. И там был еще один парень из Кембриджа — Боб Клоуз, он играл на лидер-гитаре.

Мы играли вместе нерегулярно. Выступали за 10 фунтов на концертах, играли на вечеринках, купили кое-какую аппаратуру и постепенно увлеклись музыкой.

«Pink Floyd» мы назвались гораздо раньше. В какой-то момент мы перестали исполнять 12-тактовые блюзовые вещи и просто начали импровизировать вокруг одного-единственного основного аккорда. Думаю, уход Боба во многом заставил нас прекратить играть блюз; он был человеком с огромным количеством блюзов, звучащих в его голове, и, когда он ушел, у нас не было никого, кто знал блюзы, поэтому нам пришлось играть что-то другое.

Сид стал лидер-гитаристом, и, я уверен, на него оказали влияние те звуки — писки и фидбэки, — которые тогда создавал Пит Тауншенд, поэтому вместо блюза мы начали играть странную музыку. Однажды мы что-то играли в клубе «Marquee», а Питер Дженнер и Эндрю Кинг услышали нас, подошли и сказали, что мы должны заниматься музыкой профессионально, но, так как мы все собирались на каникулы, мы сказали: «Нет, позвоните нам осенью». Они все же позвонили и стали нашими менеджерами».

То был конец 1966 года — и начало работы клуба «UFO» на Пэлис-гарденз. Вход стоил 2 шиллинга, и флойды заработали 6 фунтов в первую неделю. Они выступали там четыре недели, и в последнюю зал был заполнен до отказа. В феврале 1967-го «Pink Floyd» стали профессионалами, а Роджер бросил колледж, проучившись пять лет из семи на архитектурном факультете. Пока они были полупрофессионалами, они ухитрились наскрести пару сотен фунтов и снять студию, чтобы записать песню «Arnold Layne», ставшую хитом.

«Затем мы записали «See Emily Play» и в следующем году уже выступали в танцзалах и в клубах. Нас принимали ужасно, поскольку все ждали, что мы сыграем «Emily», а мы ее не играли — мы исполняли другой материал из первого альбома. Мы играли чертовски скверно и знали, что нам нужно было сделать, чтобы исправить положение, но мы не могли это сделать. Весь флойдовский звук не был рассчитанным и отработанным; это было импровизированное звучание, звучание, подсказанное стихами.