Пингвин Тамино - [3]
— Ха! — пробасила туча. — Какой завтрачек ко мне приплыл!
Туча при ближайшем рассмотрении оказалась здоровенным морским слоном, который всей своей тушей навис над перепуганным пингвином.
Тамино осторожно встал и отряхнулся.
— Доброе утро, господин морской слон, — поприветствовал он неожиданного гостя дрожащим голосом. — Я смотрю, вы ранняя… пташка… Дела?
— Дела, — хмыкнул морской слон. — Это ты верно подметил, птенчик. Вот уже битый час ищу, чем бы позавтракать. А тут и ты пожаловал.
Тамино с трудом сдерживал дрожь.
— Но, к сожалению, мне нечем вас угостить, — сказал он, стараясь сохранить как можно более непринужденный вид. — Позвольте представиться. Меня зовут Тамино. Пингвин Тамино. Вот плыву. Ищу любовь.
Конечно, Тамино сразу догадался, что имел в виду кровожадный слонище, но на всякий случай решил прикинуться дурачком.
— Как это мило, — отозвался морской слон, у которого уже слюнки текли от нетерпения. — А меня зовут Харальд. И я ищу, что бы мне такое положить в живот. Считай, что ты уже нашел свою любовь. Потому что больше всего на свете я люблю пингвинов.
— Вы полагаете, что любовь — это удовольствие быть съеденным вами?
— Как ты все верно подмечаешь! — пробасил морской слон и придвинулся поближе. — Ну все, птенчик мой, готовься. Кажется, я люблю тебя все больше и больше.
Тамино вспомнил, что говорила ему мама о любви: — «Любовь — это самое прекрасное на всем пингвиньем свете. Это когда внутри все ворохается и шурумбурумится и хочется, чтобы это никогда не кончалось». Он внимательно прислушался к себе: ничего у него не ворохалось, и нигде ничего не шурумбурумилось. И ему совсем не хотелось, чтобы этот жирный серо-буро-малиновый зверь целую вечность пережевывал его косточки. Наверное, в жизни все-таки есть что-нибудь более прекрасное, чем это.
Нужно было срочно что-то придумать, потому что Харальд, судя по всему, не собирался надолго откладывать свою трапезу. И тут Тамино пришла в голову спасительная мысль.
— Скажите, пожалуйста, господин Харальд, — пропищал Тамино тоненьким голоском, — а вы едите только пингвинов?
— Да нет, — пророкотал морской слон, — больше всего я люблю макрель, но против пингвинов тоже ничего не имею.
— А почему бы вам не поймать парочку хорошеньких макрелей и не тратить время на такого мелкого, худосочного пингвина, как я?
— Потому что поблизости нет ни одной макрелины. За ними еще надо гоняться, а ты уже тут. Я буду есть тебя и представлять себе, что это макрель!
Тамино задумался. Скрестив крылья за спиной, он начал расхаживать по льдине взад-вперед. Харальд с некоторым изумлением наблюдал за его странным поведением.
Через какое-то время Тамино резко остановился и внимательно посмотрел на морского слона, который уже изрядно устал вертеть головой туда-сюда.
— Нда… — протянул Тамино.
Харальд ничего не понимал и только смотрел на маленького пингвина во все глаза.
— Что значит «нда»? — переспросил морской слон.
— Нда… — повторил Тамино и снова принялся ходить перед носом морского слона.
— Что ты все ндакаешь? — возмутился тот наконец. — Я собираюсь тебя съесть, а ты тут мельтешишь перед глазами и только ндакаешь.
Тамино остановился и покачался немного на лапах, так, как это обычно делала его учительница, госпожа Тюлень, когда хотела, чтобы ученики успокоились и внимательно ее слушали.
— Неужели у такого большого морского слона нет ни одного друга? — спросил он с расстановкой, подражая госпоже Тюлень.
— А тебе что за дело, есть у меня друзья или нет? — сердито пробасил морской слон. Ему уже изрядно надоела вся эта болтовня.
— Да нет, просто я удивляюсь… Тут, прямо под нами, плавает целый косяк макрели, а вам до сих пор об этом никто не сказал…
— Целый косяк макрели? — недоверчиво переспросил Харальд. — Прямо под нами?
— Ну да! Я думаю, там штук пятьсот будет… Пятьсот двадцать три, — добавил пингвин для пущей достоверности.
Харальд расплылся в счастливой улыбке.
— Плавают у вас под самым носом, — продолжал Тамино, — а вы тут сидите и ничего не знаете! Вон они, голубчики! Да здесь и не глубоко совсем, метров пять-семь, не больше!
Харальд снова помрачнел.
— Метров пять-семь, скажешь тоже! — пробубнил он обиженным голосом. — На такой глубине мне их не достать. При моих габаритах это нереально. Нырну, а потом не вынырну.
— Нда… Я-то мог бы легко нырнуть… Нам, пингвинам, такая глубина тьфу! Плевое дело… Хотите, господин Харальд, я попробую достать вам макрелей?
Тамино очень надеялся, что морской слон не заметит подвоха и клюнет на его предложение. Так оно и вышло.
— Давай! Ныряй скорее! А то уйдут! Вперед! — От нетерпения Харальд даже пританцовывал на месте. — Давненько я не лакомился макрелькой!
Тамино не надо было долго уговаривать. Бултых! — раздался всплеск, и Тамино исчез под водой.
Когда Харальд понял, что пингвин его обманул, он страшно разозлился и в ярости заревел. Он ревел так громко и так долго, что его было слышно, наверное, даже на Огненной Земле. Но Тамино это уже больше не беспокоило. Он плыл себе дальше. У него были дела поважнее, чем слушать рев разъяренного морского слона: ему нужно было найти любовь и освободить принцессу Нануму.
