Пинбол-1973 - [2]
— В общем, что угодно, только не город, — заговорила она снова. — Скорее, станция на железной дороге, захудалая такая. Если в дождь проезжаешь, можно и не заметить.
Я кивнул. После этого мы с ней добрые полминуты бессмысленно разглядывали табачный дым, дрожащий на границе света и тени.
— А по платформе, от края до края, всегда собаки разгуливают. Бывают такие станции, знаешь?
Я опять кивнул.
— Как со станции выйдешь, попадаешь на маленькую площадь с круговым движением. Там еще автобусная остановка. И несколько магазинов... Такие, ну что ли, сонные магазины. Если пойдешь прямо, упрешься в парк. В парке стоит горка и качелей три штуки.
— А песочница?
— Песочница? — Она чуть подумала и утвердительно кивнула. — Тоже есть.
Мы снова замолчали. Я затушил докуренную сигарету о внутреннюю стенку стаканчика.
— Там жутко скучно. Даже непонятно, зачем строят такие скучные города.
— Бог может проявляться в разных ипостасях, — ляпнул я.
Она покачала головой и улыбнулась. Странно, что эта улыбка — такие часто бывают у примерных и успевающих студенток — запала мне в душу так надолго. Прямо Чеширский Кот из «Алисы» — сам исчез, а улыбка осталась.
И еще мне почему-то ужасно захотелось посмотреть на этих собак, фланирующих по платформе.
Четыре года спустя, в мае 1973 года, я один добрался до этой станции. Чтобы посмотреть на собак. Ради такого случая я побрился, повязал лежавший полгода без дела галстук и натянул сапоги из кордовской кожи.
Когда вылезаешь из пригородного поезда, составленного из двух грустно ржавеющих вагонов, первым делом в ноздри бьет ностальгический запах травы. Запах давнего пикника, приносимый майским ветром с той стороны времени. А если поднять голову и напрячь слух, то становятся слышны голоса жаворонков.
Я широко зевнул, сел на станционную лавочку и от скуки закурил. Чувство свежести, с которым я утром покинул свою квартиру, к этому моменту окончательно испарилось. Все на свете суть повторение уже бывшего — вот что я теперь чувствовал. Безграничное дежа вю — с каждым новым повторением все хуже и хуже.
Когда-то я жил в компании нескольких друзей — мы все спали вповалку. Ранним утром кто-то наступает тебе на голову. Ты слышишь: «Ой, извини». Чуть позже слышится журчание мочи. Не успеваешь уснуть, как все повторяется снова.
Я ослабил галстук, переместил сигарету в угол рта и потерся о бетонный пол подметками неразношенных сапог, чтобы не так давило ноги. Боль не была такой уж сильной — но из-за нее я словно разваливался на части.
Собак не наблюдалось.
Полный раздрай.
Такой вот распад на куски мне приходится испытывать довольно часто. Будто составляешь сразу две мозаики, фрагменты которых свалены в одну кучу. Когда это со мной бывает, я предпочитаю глотнуть виски и заснуть. Вот только утром приходится еще хуже. Все повторяется.
Когда я проснулся, по обе стороны от меня обнаружились две близняшки. Мне приходилось несколько раз иметь дело с близняшками — но такого, чтобы они находились по обе стороны от меня, еще не случалось. Уткнувшись носами в оба моих плеча, они сладко спали. Стояло ясное воскресное утро.
Немного спустя они практически синхронно проснулись, засуетились, надевая брошенные тут же джинсы и рубашки, — потом, ни слова не говоря, сварганили на кухне кофе, нажарили тостов, вынули масло из холодильника и разложили все это на столе. Процедура у них была хорошо отлажена. В окне виднелась сетка для гольфа; сидевшая на ней птица с неизвестным мне именем строчила свою песню, будто из пулемета.
— Вас как зовут-то? — спросил я. Голова раскалывалась от похмелья.
— А какая разница? — отозвалась та, что справа.
— Как зовут, так и зовут, — добавила та, что слева. — Понял?
— Понял, — сказал я.
Мы сидели за столом, жевали тосты и пили кофе. Кофе был отменным.
— А что, без имен трудно? — спросила одна.
— Ну, как-то...
Обе немножко подумали.
— Если уж тебе непременно надо нас как-нибудь называть, придумай сам, — предложила одна.
— Да, как тебе самому нравится.
Они всегда говорили по очереди. Так в радиопередачах проводят настройку стереозвучания. Голова у меня от этого заболела еще сильнее.
— Например? — спросил я.
— Право и Лево, — сказала одна.
— Вертикаль и Горизонталь, — сказала другая.
— Верх и Низ.
— Перед и Зад.
— Восток и Запад.
— Вход и Выход, — с трудом добавил я, не желая отставать. Переглянувшись, они довольно засмеялись.
Если есть вход, то есть и выход. Так устроено почти все. Ящик для писем, пылесос, зоопарк, чайник... Но, конечно, существуют вещи, устроенные иначе. Например, мышеловка.
Один раз я установил мышеловку у себя дома, под раковиной. Приманкой служила мятная жвачка. Ничего другого, достойного называться едой, в моей комнате не нашлось даже после долгих поисков. А жвачка нашлась в кармане зимнего пальто, вместе с половинкой билета в кинотеатр.
На третий день утром мышеловка сработала. В нее попалась молодая крыса, цвета свитера из кашмирской шерсти, какие кучами навалены в лондонских магазинах беспошлинной торговли. По людским меркам ей, наверное, было лет пятнадцать или шестнадцать. Трудный возраст. Огрызки жвачки валялись у нее под лапами.
Перед вами книга самого экстравагантного – по мнению критиков и читающей публики всего мира – из ныне творящих японских писателей. Возможно, именно Харуки Мураками наконец удалось соединить в своих романах Восток и Запад, философию дзэн и джазовую импровизацию. Если у вас возникает желание еще встретиться с героем Мураками и погрузиться в его мир, тогда прочитайте «Дэнс-Дэнс-Дэнс».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском! Это первый сборник рассказов за последние годы, с тех пор как в Японии вышли «Токийские легенды» (2005). Харуки Мураками написал несколько романов. И только весной 2013 г. сочинил рассказ «Влюбленный Замза», который включен в книгу как пролог. А после него у автора появилось настроение и желание написать сборник рассказов «Мужчины без женщин», в самом названии которого заключен мотив и ключевая идея всех новелл: главные герои – мужчины, те, кого по самым разным обстоятельствам покинули женщины, те, кто потерял любовь всей своей жизни или не добился таковой.
"К югу от границы, на запад от солнца" (1992) – самый пронзительный роман классика современной японской литературы Харуки Мураками (р. 1949). Через двадцать пять лет в жизнь преуспевающего владельца джазового бара возвращается мистическая возлюбленная его детства – и почти забытая страсть вспыхивает вновь. Но призрак смерти неотступно следит за ним..."Касабланка" по-японски. Роман об экзистенциальной любви, которой не суждено сбыться, – впервые на русском языке.
«Хроники Заводной Птицы» несет в себе объем литературных форм поистине джойсовского масштаба: воспоминания, сны, письма, газетные вырезки, обращения к Интернету. И сколь фантастичными ни казались бы описываемые события, повествование не теряет от этого своей убедительности и притягательной силы. Роман оказывает гипнотическое воздействие. Эта самая амбициозная попытка Мураками вместить всю Японию в рамки одной литературно-художественной конструкции.
Новый сборник рассказов Харуки Мураками. В целом он автобиографический, но «Кто может однозначно утверждать, что когда-то произошло с нами на самом деле?». Все это воспоминания, но затронутые темы актуальны всегда. Казалось бы, мы все уже знаем о Харуки Мураками. А вот, оказывается, есть еще истории, которыми автор хочет поделиться. О чем они? О любви и одиночестве, о поиске смысла жизни, в них мистические совпадения, музыка, бейсбол. Воспоминания, бередящие душу и то, что вряд ли кому-то сможешь рассказать.
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
В сборнике представлены семь рассказов популярной корейской писательницы Чхве Ынён, лауреата премии молодых писателей Кореи. Эти небольшие и очень жизненные истории, словно случайно услышанная где-то, но давно забытая песня, погрузят читателя в атмосферу воспоминаний и размышлений. «Хорошо, что мы живем в мире с гравитацией и силой трения. Мы можем пойти, остановиться, постоять и снова пойти. И пусть вечно это продолжаться не может, но, наверное, так даже лучше. Так жить лучше», – говорит нам со страниц рассказа Чхве Ынён, предлагая посмотреть на жизнь и проникнуться ее ходом, задуматься над тем, на что мы редко обращаем внимание, – над движением души и переживаниями событий.
Этот вдохновляющий и остроумный бестселлер New York Times от знаменитой вязальщицы и писательницы Клары Паркс приглашает читателя в яркие и незабываемые путешествия по всему миру. И не налегке, а со спицами в руках и с любовью к пряже в сердце! 17 невероятных маршрутов, начиная от фьордов Исландии и заканчивая крохотным магазинчиком пряжи в 13-м округе Парижа. Все это мы увидим глазами женщины, умудренной опытом и невероятно стильной, беззаботной и любознательной, наделенной редким чувством юмора и проницательным взглядом, умеющей подмечать самые характерные черты людей, событий и мест. Известная не только своими литературными трудами, но и выступлениями по телевидению, Клара не просто рассказывает нам личную историю, но и позволяет погрузиться в увлекательный мир вязания, знакомит с американским и мировым вязальным сообществом, приглашает на самые знаковые мероприятия, раскрывает секреты производства пряжи и тайные способы добычи вязальных узоров.
Роман о небольшом издательстве. О его редакторах. Об авторах, молодых начинающих, жаждущих напечататься, и маститых, самодовольных, избалованных. О главном редакторе, воюющем с блатным графоманом. О противоречивом писательско-издательском мире. Где, казалось, на безобидный характер всех отношений, случаются трагедии… Журнал «Волга» (2021 год)
Что случится, если в нашей реальности пропишутся персонажи русских народных сказок и мирового фольклора? Да не просто поселятся тут, а займут кресла мэра города и начальника местных стражей порядка, место иностранного советника по реформам, депутатские кабинеты и прочие почтенно-высокие должности. А реальность-то на дворе – то ли подзадержавшиеся лихие 90-е, то ли вовсе русское вневременье с вечной нашей тягой к бунту. Словом, будут лихие приключения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Дэнс, Дэнс, Дэнс» — продолжение романа «Охота на овец» известного во всем мире японского писателя X. Мураками. В центре повествования — те же герои, попадающие в цепь таинственных жестоких происшествий.