Пилюля - [66]

Это что? Моё новое тело стало вспоминать былое? Может и спаринг боксёрский устроить? А может и шайбы по-новой научусь ловить?

Не дождавшись Пилюлю Колобок заныл:

– Скучно с тобой. Каждый день одно и то же. Или тренировки или книжки читаешь или пишешь что-то. Скукота. А мне хочется чего-то великое, героическое совершить…

– Наша жизнь – как железная дорога. – прерываю я несостоявшегося Бонапарта, – Мы мчим без остановки вперёд и вперёд. Можно скучать глядя в окно, а можно в дороге снимать фильм про путешествие или сочинять книгу про неведомые земли. Можно научиться боксировать или играть в шахматы. Можно научиться мечтать, и верить, что мы каждый день всё ближе к мечте, которую мы будем творить своими руками.

– Ну ты прям как замполит задвинул, – покачав головой сказал Васечка. Потом встал, взял сборник шахматных этюдов и начал расставлять фигуры.

10 февраля 1950 года.

На тренировку заявились два местных паренька. Я их мысленно окрестил Батон и Паштет. Они были разные как Штепсель и Тарапунька, но составляли единый дуэт. Батон высоченный, молчаливый с ручищами-кувалдами, и Паштет – невысокий живчик болтун с ловкими руками норовящими стянуть всё до чего дотянутся. Как выяснилось в дальнейшем они работали водоносами в артели прачек, подрабатывали грузчиками и разносчиками на рынке. В команду их привела меньшая "барышня" Катя. Эти двое выручили её от нападения уличной шайки. По словам комсомолки эти парни бились за неё с кучкой криминальных сверстников до крови пока главарь шоблы не сказал "Амба". Катя привела ребят домой, накормила, рассказала книгу "Два капитана". И с тех пор вот эти двое таскались за ней повсюду, если не были заняты по работе. Над новыми "футболистами-неумехами" некоторые подшучивали поначалу, но получили такой яростный отпор от Кати, что быстро заткнулись. Девушка, рассказывая про новых друзей звала их Иван-большой и Иван-малОй. Так они и стали Большой и МалОй.

Перед матчем получили хоккейные шлемы и новую защитную амуницию. Быстро заводы работают. По-военному. Это потом чтобы стиралку в производство запустить нужно было по министерствам и смежникам годами согласования подписывать…

Матч с эстонцами был тягучим. Только мы забьём – нам ответка, мы забьём – они нам. 2:2. Уходим на перерыв. Коротков охрип в раздевалке пытаясь доораться до команды. А просто не катит. Столько моментов коту под хвост. Бобров ноет, мол и шлем жмёт и пасы на него у всех корявые.

Выходим. Соперник в атаке. Жибуртович ложится под бросок. Шайба попав в конёк, перелетает по крутой дуге над ловушкой, подпрыгивает на верхней сетке ворот. Отскакивает назад в складку свитера на спине нашего вратаря. Тот под рёв болельщиков выпрямляется ища шайбу, а та выпадает из свитера и заползает в ворота. Проигрываем 2:3. Трибуны вопят: "Позор!", "Матрасники!".

Наши бросаются на штурм. Сёву сшибают на выходе. Буллит. Бобёр с центра смещается вправо от ворот. Заходит по дуге делая паузу для броска. Бросает в левый угол, но попадает во вратарский блин. Шайба взмывает перед вратарём который продолжает скользить по дуге. Воротчик машет ловушкой, пытаясь поймать шайбу, но та ударившись о кончик перчатки сменила направление. От левого щитка диск перепрыгивает на лёд, бодает штангу и закатывается за линию. 3:3.

Ну, вот не можем мы без этого.

Народ орёт и пляшет. Ради этого и пришли. Вытираю пот с лица. Как-будто сам на льду побывал. Ваньят перегнувшись с трибуны к скамейке хлопает по плечу и орёт:

– Видел? Это прямо "Лебединое озеро". Хоккейный вариант.

Под крики "Сёва! Сёва!" уходим на перерыв.

В третьем периоде вновь обменялись голами. Но, прибалты заметно устали. Еле ноги волочат. Тут вратарь таллинцев отъехал в угол площадки за отпасованной шайбой. Посмотрел кому отдать и дал пас. Но, шайба попав в снежную кучку потеряла скорость, и застыла в пяти метрах напротив ворот. Шувалов, сбросил с себя одного защитника, свалил плечом второго стремящегося на ватных ногах успеть к шайбе. Замахнулся, но сдержав щелчок, аккуратно бросил вратарю между щитков. 5:4.

– "А-А-А!!!", "О-О-О!!!", "У-У-У!!!" – ревели трибуны.

– Мо-лод-цы! Мо-лод-цы! – начал орать Ваньят, услышанное когда-то от меня.

Вскоре весь стадион скандировал привычное моему уху. Матч так и закончился. Довольный Коротков каждому у раздевалки пожал руку. Даже мне. Сталин тоже всех позже обнимал, а Шувалову подарил золотые часы, сняв со своей руки. Изотов после обниманий и похлопываний, сообщил, что мне, Боброву, Шувалову и Виноградову за первый круг ещё перед Новым Годом была выписана премия. В январе не успели выдать. Нужно сегодня, чтобы до конца недели ведомость закрыть.

У входа на стадион вновь увидел афишу чемпионата мира по конькам среди женщин. В голове ударил колокол.

Да, в субботу я совершенно свободен(Аня днём дежурит). Схожу на всякий случай. Ей лет тринадцать-четырнадцать. Может и не узнаю. А если узнаю? Пилюля же меня прибьёт… Буду держать своего "друга" на коротком поводке. Я же не педофил…

Едем вот вчетвером за деньгами на выделенном Сталиным роскошном вишнёвом "Кадиллаке". Генерал же уехал на не менее роскошном чёрном "Паккарде" который отжал у самого Жукова. Такие вот у дядечек наверху делёжки игрушек.