Пилюли от бабьей дури - [2]

Утром на разных полюсах углового дивана, подальше друг от друга, размещались детки: десятилетняя Олеся и семнадцатилетний оболтус Кирюшка. Бабушка кормила их и отправляла в школу. Сразу после этого она демонстративно покидала кухню, чтобы дать возможность Константину оценить, насколько его жена Светлана не дотягивает до нее как до хозяйки. Светлана кормила Константина завтраком самостоятельно, но бабушка ревниво следила за тем, что и как подается ее любимому сыну Костику, и через несколько минут врывалась обратно в кухню.

– Кося, мальчик мой, но тебе же нельзя жареные яйца! Светочка, ты же знаешь, у него холестерин! – елейным тоном восклицала она, добиваясь очередного приступа глухого раздражения у Светланы и огорчения у Константина. Он любил яичницу, любил омлеты, а овсянку не любил, так что он доедал то, что приготовила Светлана, но с легким чувством вины перед своей мудрой и заботливой матерью.

– Когда-нибудь я просто выброшу твой завтрак из окна, чтобы только она была счастлива, – вздыхала Светлана, провожая мужа на работу. Он трудился в одной вполне устойчивой частной фирме по производству и продаже коробок, возглавлял отделение. Упаковывал народонаселение в четырехслойный картон.

– Когда-нибудь надо уже начинать питаться правильно, – отвечал он, похлопывая себя по округлому животу.

Если бабушке случалось услышать эти слова, настроение ее улучшалось на весь день вперед. Главной жизненной задачей, ради которой вот уже семнадцать лет жила, работала и дышала бабушка Дружинина, – это доказать своему сыну, что никакая Светлана не может заменить ее, мудрую и любящую мать, на семейном посту. И в этом она, кажется, вполне преуспела.

– Ольга Ивановна, если я начну кормить его правильно, он со мной разведется! – бессильно трепыхалась Светлана все эти годы, но в ответ на это бабушка Дружинина только улыбалась, включала телевизор, стоящий на холодильнике, уютно раскладывала на столе старенькое клетчатое детское одеяльце и принималась, сидя на диване, гладить белье под звуки одного из многочисленных сериалов.

– Но вы же устаете! Оставьте, я потом поглажу, – качала головой Светлана, но, конечно же, белье гладилось, дети встречались из школы, кормились обедами и ужинами только бабушкой.

– Да, я устаю. Но я знаю, как ты гладишь, Светочка, – выразительно поднимала глаза к небу Ольга Ивановна.

– Ну и как? Обычно. Беру утюг и…

– Давай не будем, – с терпеливым видом махала рукой бабуля.

Да уж, вырвать у нее из рук бразды правления семейным бытом было просто невозможно. Но, что там кривить душой, от бабули Дружининой было действительно много пользы. Светлана за все эти годы смирилась с язвительными намеками в свой адрес, а то, что бабушка действительно полностью вела хозяйство, буквально развязывая Светлане руки своей помощью, следовало ценить. Если бы не Ольга Ивановна, Светлана не могла бы, к примеру, работать. А это было важно – продолжать работать. Для того чтобы прокормить всю их большую и дружную семью, а также обуть, одеть и отправить на летний отдых, одной только зарплаты Константина было недостаточно. И хоть работа бухгалтером на несколько фирм была хороша тем, что протекала преимущественно на дому, а все же ездить по предприятиям, налоговым инспекциям и фондам Светлане приходилось немало. Практически каждый день. И без бабушки она бы просто разрывалась между потребностями семьи во внимании и потребностями семьи в финансовом обеспечении. Любовь любовью, а кушать деточки хотели всегда. Да и бабушка любила правильно питаться, как уже было сказано.

Еще Ольга Ивановна очень любила лечиться, у нее был целый график приема разных препаратов, который она вырабатывала годами, причем сама, без помощи, так сказать, официальной медицины. Первоначально, конечно, какие-то таблетки от давления ей прописал участковый врач. Однако сколько с тех пор воды утекло! С годами привычка лечиться укрепилась и разрослась настолько, что это стало несколько пугать близких.

– Ты не понимаешь? Это может быть опасно! – возмущался Константин, видя, как его мать занимается самолечением.

– Да? А врачи у нас ничего вообще не смыслят, – язвительно возражала она. – Да и с чего бы им смыслить, ты же сам знаешь, как у нас на врачей-то учат. Так, что они потом в бухгалтера идут.

– Мама, ты просто невыносима, – устало возмутился Константин. За долгие годы семейной жизни он уже утратил всякую надежду заставить мать погасить огонь войны между ней и Светланой. Да, когда-то Света окончила второй МОЛГМИ, вернее, сейчас уже РГМУ им. Пирогова. Но жизнь распорядилась иначе, пришлось переквалифицироваться… нет, не в управдомы, но близко – в бухгалтеры.

– Нет, а что я? – делала круглые глаза бабуля. – Я ничего. Просто…

– Всегда есть какое-то «просто», да? – вздохнул Константин.

– Просто… – осекалась она. – В самом деле, зачем учиться столько лет, чтобы потом чужие балансы сводить на нашей кухне за три копейки? – все-таки договаривала она. Такие разговоры происходили с определенной периодичностью. Не такие уж три копейки зарабатывала Светлана, и бабуля в этом случае явно использовала свою склочность как повод отвлечь внимание сына от ее таблеток.