Пилот вне закона - [73]

Сятеи по одному потянулись к выходу.

Они кланялись неподвижной фигуре лысого пожилого человека и исчезали в проеме дверей.

Потом прибежали слуги, убравшие следы пиршества.

Бо Акира остался один. Повинуясь движению его руки, парящие фонари собрались над головой старого якудза и закружились в медленном, беззвучном танце.

Глава 3 ЗЛАЯ СУКА ЛЮБОВЬ

Октябрь 2621 г.

Город Кастель Рохас

Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер

Крест — Рапире: Информация о сходке главарей получена. Любым способом не допустить агента Куницу в Кастель Рохас — возможен захват. Вся полнота ответственности за возможный провал задания лежит на вас.

Из пустой квартиры открывался замечательный вид на Центральную улицу.

Пейзаж замыкался массивным зданием пропускного терминала космопорта, буквально вросшим в ажурное плетение купольной стены. Купол уходил вверх, формируя невысокое местное небо, а улица шла вперед, широкая и прямая, как положено при столь ответственном наименовании.

По бокам теснились дома. Чем ближе к терминалу, тем пафоснее — разнообразные муниципальные и коммерческие постройки, которые приносят доход и головную боль. Чуть поодаль, примерно от угла Шестой авениды,[7] начиналось жилье, тоже ничего себе, в смысле пафоса. Это неудивительно, ибо Первый район Кастель Рохас считался элитным и кто попало там разместиться не мог. Ну а Центральная улица на то и Центральная, чтобы служить локомотивом ценообразования.

Квартиры здесь были запредельно дороги — особенно если учесть, что это не одна из столиц Колыбели Цивилизации, а мелкий городишко на окраинах Сферы Великорасы, который даже к числу внеземных территорий Объединенных Наций не причислен.

Застройщики района отличались предельной жадностью. Значительная доля жилплощади пустовала, но снижения цен видно не было, напротив, квадратные метры становились все недоступнее.

Быть может, кто-то печалился по этому поводу, не располагаю точными данными. Наверное, находились и такие. Только двое мужчин в угловой квартире углового дома на пересечении Шестой авениды и Центральной элитному запустению радовались.

Мужчины были самой обычной наружности: не старые, не высокие, не толстые, но и худобой не отличались. Средненькие такие мужички. Увидишь в толпе и сразу забудешь, потому что глаз таких не любит — зацепиться не за что.

Один, одетый в спортивного покроя костюм, занимался странным делом. Он подвинул к подоконнику тумбочку, упер в нее локти и навел на роскошный фасад гостиницы «Эстеглаль», видневшийся неподалеку, некий оптический прибор.

Второй, в пиджаке, джинсах и деловых ботинках, видимо, был музыкантом. Он сидел прямо на полу (мебели-то не завезли за отсутствием хозяев) и баюкал футляр виолончельных размеров.

— То, что доктор прописал, — подал голос спортсмен.

— Конкретнее? — спросил музыкант.

— Конкретнее некуда. Парадный вход как на ладони. Дистанция триста пятьдесят метров.

— Ну и хорошо, — сказал музыкант, прикрыл глаза и прислонил затылок к стене, явно намереваясь вздремнуть.

Однако спортсмен был начеку.

— Эй, ты чего? Время! Расчехляй, работать пора!

— Зануда, — ответил музыкант, но зашевелился.

Когда он открыл футляр, оказалось, что предположение насчет профессиональной принадлежности было в корне ошибочным — на свет божий появилась снайперская винтовка бесшумного боя.

Лжемузыкант устроил оружие на тумбочке, внимательно следя, чтобы ствол не был виден с улицы, откинул сошки, активировал прицельный комплекс и принялся общаться со спортсменом, которого тоже вряд ли можно было заподозрить в принадлежности к конвенционным видам спорта. Разве что к пулевой стрельбе.

— Дистанция?

— Триста пятьдесят, триста шестьдесят.

— Угол?

— От двадцати семи до тридцати одного.

— Ветер?

— Ветер ноль… Послушай, какой, в задницу, ветер?! Мы под куполом! И вообще, что ты прицепился, можно подумать, что наблюдательный комплекс и твой прицел не сопрягаются дистанционно?! — возмущенно прошипел спортсмен.

Стрелок-музыкант оторвался от визира и скептически оглядел коллегу.

— Ты наблюдатель? — сказал он. — Вот и наблюдай. Так положено. Знаешь, сколько лет я в деле? Могу тебе сказать: устав написан кровью кретинов, которые думали, что умнее устава. Меньше выступай. Я тебя спросил, ты ответил, и давай больше не будем возвращаться к этой теме.

— Ну, блин… — наблюдатель вздохнул. — Ты бы с меня еще учет эффекта Кориолиса запросил! Дистанция — тьфу! Мы же не на три километра стреляем!

— Заткнись.

Мужчины погрузились в недра любимой работы. Минут пять они молчали, но потом наблюдатель тишину испортил, не выдержал:

— Слушай, а это правда, что ты завалил объект на Кларе с четырех тысяч с летящего флуггера?

Снайпер хмыкнул.

— Хм… Правда. Только с двух пятисот, на Екатерине и с земли. Это клиент казался на «бодролете» — аттракцион такой, вроде русских горок. Больше слушай всякую брехню.

— Ого! Два пятьсот — тоже неслабо! — Наблюдатель усмехнулся чему-то своему и поспешил поделиться этим самым своим с напарником. — Ты столько народу перестрелял… Что ты чувствуешь, когда убиваешь женщину?

— Отдачу, — коротко ответил стрелок. — Не смешно. Этот анекдот был бородатым, когда слово «баян» означало только музыкальный инструмент.