Пико – Хрустальное Горлышко - [30]
Когда эбэганы привели в мраморный кабинет дрозденка, там уже стояли Первый Придворный Палач в красном одеянии и Главный Замешиватель Лжи, сухонький старичок, седая борода которого простиралась до пола. В малахитовом кресле восседал Лопордна. От нетерпения и радости он потирал крылышки.
— Хи-хи-хи! — захихикал министр, рассматривая Пико в перевернутый бинокль. — Какой ты маленький и ничтожный! Неужели это ты одной нотой наслал добрую болезнь на нашего короля? Сейчас посмотрим, достоин ли ты Славы Его Глупейшего Глупейшества… Эй, вы! — крикнул Первому Придворному Палачу и Главному Замешивателю Лжи министр тайной эбэгании. — Замесить самую отвратительную ложь на свете и влить меру в хрустальное горлышко этого выскочки!
В миг Главный Замешиватель Лжи разжег угли, сверху поставил золотую чашу с черным отваром и бросил в нее такую страшную ложь, что из чаши повалил дым! Воду Главный Замешиватель Лжи назвал смертью, небо пустыней, восход солнца волей короля, а любовь и добро бедой и злом. Первый Придворный Палач железными клещами разжал клюв опутанного цепями дрозденка и содержимое чаши с дымящимся зельем вылилось в хрустальное горлышко. Для верности следом засыпали три меры ржавчины.
Ох и доволен был Лопордна! Певца по имени Пико — Хрустальное Горлышко больше не существует! Глупый министр не понял того, что сказал ему Повелитель Злых Волшебников. А говорил он о том, что надо самого дрозденка заставить разочек солгать, тогда только его хрустальное горлышко разобьется. Поэтому министр с предвкушением победы сказал:
— А теперь спой нам песенку, Пико. Я очень хочу видеть, как Первый Придворный Палач, послушав твое пение, возьмется сбивать с тебя цепи! А может и Главный Замешиватель Лжи правду станет мешать!? Ха-ха-ха! Ну? Что же ты молчишь? Пой…
Лопордна хоть и не сомневался в успехе своего коварства, но все же в одно ухо вложил кедровый орешек. Вдруг Главный Замешиватель Лжи чуточку оплошал?
И вот Пико открыл клювик и запел. Министр едва не свалился с кресла! Никаких осколков из горлышка дрозденка не посыпалось! Напротив, голубые лучи стали еще ярче, так и слепят глаза! «Любите звездное небо, любите Художника, живущего в небесном домике, его волшебная кисть создала жизнь»… — пел дрозденок прекрасные Правила Жизни, которые он узнал на вершине Камня Подвига. Когда же он кончил петь, Первый Придворный Палач кинулся к Пико и стал сбивать тяжелые цепи, а Главный Замешиватель Лжи бросил чашу на мраморные плиты пола и воскликнул: «Солнце восходит и заходит, потому что Земля вертится вокруг него, вода дает рост всему живому, любовь — величайшее счастье, добро — благо!»
— Эй! Охрана! — из последних сил закричал Лопордна, чувствуя, что и в его злобном сердце вот-вот поселится добродетель. — Схватить этого ужасного дрозденка и отправить в снежную Амелону! Ни ложь ни ржа его не берет, так пусть же сломают непокорного ветра и морозы!
Эбэганы, конечно же, не слышали приказ своего министра, ведь у них в ушах были кедровые орешки, но им и без слов было ясно, что означает прыгающий бинокль на клюве разгневанного Лопордны.
И вот открылись ворота, из дворца, запряженная четверкой черных лесных крыс, выехала черная карета. Как раз в эту минуту взошло солнышко. Оно взошло, чтобы обогреть и обласкать каждую птичку, каждого зверька и каждую травинку, для всех оно светило, только закованного в цепи дрозденка оно не могло порадовать своими теплыми лучами. По бокам, спереди и сзади Пико сидели в карете тайные эбэганы в черных плащах и канотье, им было строго-настрого запрещено вынимать из ушей кедровые орешки и разговаривать с узником. Маленькие оконца на дверях были зашторены черными занавесками и в карете царил полумрак.
Дорога пролегала рядом с домиком дрозденка и, когда карета, громыхая колесами, поравнялась с ним, во двор вышли мама дрозденка и Анероз. Они видели, как черная карета огибает ручей, как помчалась по скошенному лугу и, как, подпрыгнув на бугорке, скрылась в лесу. И не знали они, что в черной карете везут в снежную Амелону их дорогого Пико…
А тем временем во дворце, в своей золотой спальне, проснулся раньше обычного король Пищурх. За ночь нота «ля» так разрослась в нем, что заполнила все его сердце и он стал самым добродушным толстяком на свете. Теперь он и последнего комарика не мог обидеть. За завтраком король, королева и принцесса отказались есть своих любимых червячков в сметане, а когда коварный Лопордна доложил о том, что от Пико в гранитном подземелье остались одни лишь перышки, они так горько и долго рыдали, что в королевской столовой случилось наводнение. Дальше — больше! Король стал совершать ужасно добрые поступки! В королевских кротюшнях он открыл все ворота и отпустил на волю кротов! Затем приказал слугам освободить из вольеров насекомых, из которых повара готовили блюда для королевского стола! Но и это не все! Пищурх велел принести на башню дворца мешки с золотом и стал разбрасывать монеты прохожим! Тут-то и лопнуло терпение у министров и придворных.
— Зачем нам такой добрый король?! — закричали они друг другу. — Он оставил нас без обеда! А теперь хочет сделать бедняками! Долой доброго короля!
