Пикник у Висячей скалы - [8]

Тем временем четверо девочек всё ещё шли вдоль извилистого берега речки, что брала начало у основания Скалы в где-то сокрытом устье в зарослях папоротника и кизила. У «Поляны для пикников» она текла почти невидимой струйкой, а затем резко на сотню ярдов становилась глубже и прозрачней, довольно быстро перебегая по гладким камням. Некоторое время спустя речка расширялась в небольшую заводь, окруженную сочной ярко-зелёной травой, что, несомненно, и привлекло сюда для пикника группу людей с экипажем. Тучный пожилой мужчина с усами и в шляпе от солнца крепко спал на спине, запрокинув назад крупное раскрасневшееся лицо, и скрестив руки на обмотанном широким алым поясом животе. Неподалёку, прислонившись к дереву и обмахиваясь веером из пальмовых листьев, на куче подушек из экипажа с закрытыми глазами сидела миниатюрная женщина в изысканном шелковом платье. Стройный светловолосый юноша, или очень молодой человек, в бриджах для верховой еды был поглощён чтением журнала, в то время как другой, примерно такого же возраста или немногим старше, и столь же крепкий, и загорелый, каким нежным и розовощёким выглядел другой, занимался мытьём бокалов из-под шампанского на берегу заводи. Свою кучерскую шляпу и тёмно-синий пиджак с серебристыми пуговицами он небрежно бросил на заросли камыша, показав копну густых тёмных волос и сильные медно-красные руки, густо укрытые татуировками с русалками.

Несмотря на то, что четверо девочек, шедших вдоль бесконечных витков и петель своенравной речки, были уже рядом с отдыхающими у экипажа, Висячая скала была всё ещё дразняще скрыта за высокими лесными деревьями.

— Нам нужно срочно найти подходящее место, чтобы перейти на тот берег, — сказала Миранда, щуря глаза, — иначе мы так ничего и не увидим.

По мере приближения к заводи ручей расширялся.

— Здесь по меньшей мере четыре фута, — подсчитала Мэрион Куэйд, — и ни одного камня по которому можно пройти.

— Голосую за то, чтобы разбежаться и прыгнуть, а там будь что будет, — сказала Ирма, подбирая юбки.

— Эдит, ты справишься? — спросила Миранда.

— Не знаю. Не хотелось бы намочить ноги.

— Почему это? — спросила Мэрион Куэйд.

— Я могу получить воспаление лёгких и умереть, и тогда вы перестанете надо мной насмехаться и вам будет стыдно.

Живое и быстрое течение было счастливо преодолено, получив явное одобрительное посвистывание от молодого кучера. Как только девочки удалились и направились в сторону южных склонов Скалы, молодой человек в брюках для верховой езды отложил свой лондонский журнал и стал спускаться к заводи.

— Я могу как-то помочь с бокалами?

— Вряд ли. Я просто немного их споласкиваю, чтобы, когда мы вернёмся, кухарка не сильно на меня гудела.

— А, понимаю… Боюсь, я всё равно не очень много знаю о мытье посуды… Послушай, Альберт… Надеюсь, ты не станешь обижаться на меня за эти слова, но я бы хотел, чтобы ты так больше не делал.

— Не делал что, мистер Майкл?

— Не свистел в сторону тех девушек, когда они прыгали через речку.

— Насколько я знаю, это свободная страна. И что такого в свисте?

— Только то, что ты отличный парень, а хорошие девушки не любят, когда в их сторону свистят незнакомцы.

Альберт ухмыльнулся.

— Вы не поверите, но девчонки все одинаковые, когда дело касается парней. Или вы хотите сказать, что эти — из колледжа Эпплъярд?

— Боже, Альберт, откуда мне знать откуда они? Я в Австралии всего несколько недель. И вообще, я видел их всего секунду, когда услышал, что ты им свистишь.

— Ну, тогда с меня слово, — сказал Альберт, — но я-то знаю, что нет никакой разницы, будь они из распрекрасного колледжа или из сиротского приюта, где мы с сестрёнкой когда-то обретались.

— Извини, я не знал, что ты сирота, — медленно сказал Майкл.

— Почти. После того как мать сбежала с каким-то парнем их Сиднея, отец нас бросил. И нас запихнули в жуткий приют.

— Приют? — повторил Майкл, с ощущением будто с первых рук узнаёт о жизни в тюрьме на Чёртовом острове. — Если ты не против, расскажи мне, какого это вырасти в таком месте?

— Вшиво.

Альберт закончил со стаканами и аккуратно прятал серебряные кружки полковника в кожаный чехол.

— Но это же возмутительно!

— А, в этом смысле там было довольно чисто. Никаких вшей или ещё чего, кроме тех случаев, когда какой-нибудь малый что-то не притаскивал. Тогда Матрона доставала здоровенные ножницы и подстригала ему волосы.

Рассказы о приюте захватили Майкла.

— Расскажи ещё что-нибудь… Ты часто виделся с сестрой?

— Ну, знаете, в то время на окнах были решетки, девочки занимались в одной комнате, мальчики в другой. Чёрт подери, как давно я не вспоминал эти треклятые времена.

— Тише. Если тётушка услышит, что ты чертыхаешься она сделает всё чтобы дядя выставил тебя за двери.

— Только не он! — посмеиваясь сказал Альберт. — Полковник знает, что я преотлично слежу за его лошадьми и никогда не трогаю его виски. И вряд ли стану. Сказать по правде, не выношу вони этого пойла. Мне больше по вкусу французский коктейль твоего дяди. Приятный и лёгкий для желудка.

Житейская мудрость Альберта была неисчерпаемой. Майкла это восхищало.

— Альберт, я бы хотел, чтобы ты больше не называл меня мистер Майкл. Это совсем не по-австралийски, да и вообще, называй меня Майком. Только не при тётушке.