Пикник на Луне - [6]

Стаси немного сникла. Я обнял ее покрепче, но она вырвалась. Черт возьми! Мысленно я так и видел перед собой всю эту проклятую дорогу, которой мы прошли от Уэст Лимба. Ходу всего ничего, если не останавливаться, чтобы поглазеть вокруг, и не валять дурака. Участки поверхности, зажатые скалами, как эта тропа, здесь намного ровнее, чем остальной рельеф, и даже напоминают гладкий пляж, покрытый вместо песка тончайшим слоем пыли. Такой путь и пешком пройти можно. Я медленно соображал…

— Стаси, — позвал я.

Она засопела в ответ.

— Прости меня. Раньше я думала, что храбрости мне не занимать, но у меня тоже есть нервы.

— Это меня пристрелить мало за то, что я притащил тебя сюда. Когда мы возвратимся на базу, у тебя будут все основания привлечь меня к дисциплинарной ответственности.

— Так я и поступлю. За моральное разложение.

Признаюсь, тут и у меня потекли слезы.

— Послушай, Стаси, есть еще один вариант. А что если нам самим попробовать добраться до базы? Перевернем тент на ребро и, переступая, вот так, покатим его. Вещи придется оросить здесь. Моего запаса воздуха на обратный путь хватит, если не тянуть время.

Подумав минутку, она согласилась.

— Годится. Даже если палатка не выдержит, все равно хуже, чем сейчас, не будет.

— Это уж точно.

— Ну давай.

Она вскочила на ноги, потянув меня за собой. Я поднял рюкзак и взвалил его на спину, заправив торчавшие наружу шланги для подачи воздуха и смазочно-охлаждающей смеси под лямки рюкзака. Стаси помогала мне расположить весь этот груз на моем обнаженном торсе.

Сгибаясь под тяжестью, мы одновременно сделали несколько шагов по направлению к стенке, пытаясь перевернуть палатку набок. Пластмасса на ощупь казалась просто ледяной.

— Подойди к самому краю пола, вплотную к стене, — командовал я.

Тент медленно переворачивался, пол полез наверх, лоскутки одеяла полетели нам на голову. Тент ребром лег на лунную поверхность. Нечто подобное, по-видимому, могло произойти, окажись мы внутри внезапно спущенной гигантской автомобильной камеры. Пол нашей палатки теперь стал ее правой стеной, и, поскольку ничто больше не давило на него, он выпирал наружу почти так же, как и куполообразная верхушка палатки слева от меня. Пол был сделан из такого же прозрачного пластика, что и крыша. Я постучал по нему, чтобы стряхнуть приставшую снаружи пыль. Не могу сказать, чтобы это сильно помогло, но, по крайней мере, что-то можно было разглядеть впереди.

— Хоть в чем-то повезло. Дорога, по которой нам нужно идти, прямо перед нами. Стаси, встань за моей спиной. Поближе. Теперь сделай шаг вперед. Так. Мы с тобой будем переступать по ребру тента и покатим его вперед.

— Хорошо бы поворачивать не пришлось.

Мы сделали пробное движение. Я надавил всем своим весом на пластиковую стенку, выгибавшуюся передо мной, она растянулась, и моя нога ступила на твердую почву. От растяжения на полу и крыше тента появились угрожающие морщинки. Внезапно наше сооружение резко накренилось вперед, и Стаси, не удержавшись на ногах, упала мне на спину. Мы пошатнулись, но сумели сохранить равновесие.

— Что там у тебя стряслось? — бросил я через плечо.

— Тент рвануло, как только я сделала шаг. Знаешь, чтобы так не дергало, нужно идти синхронно, след в след. Я поднимаю ногу, а ты одновременно опускаешь. Я буду держаться за твой рюкзак.

— Ох ты. Господи! Ладно, пошли. Левой, правой, левой, правой, левой, правой…

И мы зашагали. Тент покатился вперед наподобие огромного колеса, кренясь то в одну, то в другую сторону, и лишь чудом не падая. Если на пути у нас торчал валун, мы изо всех сил наваливались на боковое ребро палатки, заставляя ее тем самым чуть отклониться в нужном направлении. Но иногда приходилось останавливаться и двигаться назад. Сначала ориентиром мне служили наши собственные следы, оставленные утром, но когда мы вышли на открытое пространство, пришлось избирать кратчайший путь. Теперь я старался держаться подальше от кратеров диаметром более метра: у меня почему-то не было в этот момент желания экспериментальным путем выяснять, можно ли оттуда вытянуть палатку наверх.

Дела у нас вообще-то пошли лучше, чем я предполагал. Мы по прямой спустились со склона, при этом я непрерывно отсчитывал в такт шагам: левой, правой, левой, правой! А Стаси орала, чтобы я заткнулся.

Так мы и катили вперед нашу палатку. Острые обломки камней впивались мне в подошвы ног. Когда покрытая пылью равнина осталась позади, а впереди показался каменистый отрезок пути, я всерьез забеспокоился, что мы все-таки порвем тент. И тогда, хоть расстарайся, ничего не придумаешь. Конец! Стаси, задыхаясь, тащилась сзади и чертыхалась, наступая на острые камни.

От наших одеял к этому времени остались одни клочья, и когда тент переворачивался в очередной раз, они снова сбивались вниз. Я попробовал наступать хотя бы на эти мягкие волокнистые обрывки, но в результате мы сбились с шага.

— Одно утешает: даже если бы у нас была обувь, все равно пришлось бы идти босиком — подошвы быстрее порвут палатку, чем эта поверхность.

— Ага, — со вздохом подтвердила Стаси, — пошли дальше. Не будем останавливаться.