Пикирующий орел - [28]

— С удовольствием. — Она взглянула на мужа. — А ты, Пол? Ты хочешь посмотреть… п-пойти в д-деревню? — Сердце у нее забилось. Почему она не думает, прежде чем что-нибудь сказать? Хотя она редко делала подобные ошибки.

— Ты можешь идти, Люсинда. А меня не очень интересуют такие мероприятия.

— Тогда и я не пойду, — твердо сказала она. — Я не пойду без тебя.

Наступило молчание. Пол впервые сказал, что она может идти одна, куда хочет, и казался очень удивленным, что ее не привлекает возможность быть свободной хоть ненадолго.

— Вы не пойдете без мужа? — Стефанос с любопытством посмотрел на нее и перевел взгляд на Пола. — Убеди ее, Пол. Я сам отвезу мадам Люсинду, если ты не против.

— Конечно, нет. Ты должна поехать, дорогая. — У Тессы глаза полезли на лоб. Неужели на него так действует присутствие Стефаноса? Он сказал «дорогая» — но эта перемена в его обычном поведении была такой же ненужной, как и неожиданной. Она думала, а мужчины ждали ее ответа, но у нее действительно не было желания идти куда-нибудь без Пола. Стефанос предложил ей пойти на свадьбу, считая, что ей это будет интересно, и хотя отказываться было неудобно. Тесса покачала головой, сказав:

— Это очень мило с вашей стороны, мистер Стефанос, но если Пол не хочет, я тоже не пойду.

— Пол, ну тогда ты должен захотеть, — вмешался Стефанос, — потому что твоя жена на самом деле хотела бы присутствовать на свадьбе.

Пол медленно повернул голову и сказал странно изменившимся голосом:

— Да, Стефанос, мне кажется, я должен пойти.

— Значит, вы не хотите, чтобы я вас забрал?

— Нет, но все равно спасибо. Мы приедем на своей машине. Когда состоится эта свадьба?

— Примерно через две недели. Я еще увижусь с вами до этого.

— А у невесты есть красивый новый дом? — спросила Тесса.

— На самом деле нет. У ее жениха нет ни родителей, ни сестер, поэтому ему принадлежит дом, в котором он живет. Невесте очень повезло.

— Значит, это брак по любви?

— Может быть, — ответил Стефанос с легкой усмешкой и добавил: — Вам кажется странным обычай, что невеста должна принести дом в приданое?

— Конечно, потому что в Англии браки заключаются по любви… — Ее голос перешел в шепот. Пол поднял брови и ухмыльнулся. Он хотел напомнить ей, что их брак был основан не на любви — то есть не на любви взаимной.

— В каждой стране есть свои обычаи, — сказал Стефанос — У нас традиция — приносить в приданое дом и обстановку. А раньше — еще и огромный сундук с бельем ручной работы, сделанным родственниками невесты. А теперь, — он пожал плечами и улыбнулся, — теперь невеста приносит с собой несколько вещей, сшитых на машинке, — меняются наши старинные обычаи. Стефанос помолчал и продолжил: — Почему бы вам с Полом не сходить в музей в гавани? Вы увидите там эти огромные сундуки и белье, которое складывали в них.

— Я с удовольствием, — сказала Тесса. — А ты, Пол?

— Возможно, — ответил он безразлично. — Мы зайдем туда как-нибудь, когда будем в порту.

На следующий день они сидели в саду. Пол слушал радио, которое звучало еле слышно, а Тесса писала письмо отцу. Она как раз кончила писать, когда Пол спросил, что она Делает.

— Я написала письмо отцу, — ответила Тесса не думая.

— Отцу — только отцу?

Сердце застучало. Опять ошибка!

— И матери, конечно. — Пол обернулся, и, к своему изумлению, Тесса увидела, что он щурит глаза. — Ты можешь видеть? — выпалила она, не сознавая того, что говорит.

Его рот скривился.

— Что за идиотский вопрос! Ты чертовски хорошо знаешь, что не могу!

Ее охватила дрожь, и ручка упала на колени.

— Извини, Пол. Ты… я имела в виду, как ты… извини, пожалуйста.

— Ради Бога, хватит об этом! Прочти мне письмо!

— П-прочитать — тебе?

— Вот именно.

Тесса судорожно глотнула. Пол был подозрителен, и она вспомнила, что он недавно спросил ее, сообщила ли она родителям о том, что он с ней делает. Тесса сказала — нет, что соответствовало действительности, но, глядя сейчас на выражение его лица, она видела, что ему очень любопытно узнать, что она написала родителям. Деваться было некуда — если она не хочет получить резкие упреки в течение пяти минут, а затем часы молчания, которыми он накажет ее за отказ повиноваться.

— Я начинаю с рассказа о тех местах, где мы побывали, — начала Тесса, запинаясь и просматривая страницу. Она ни слова не написала отцу о том, что с ней случилось, поскольку не хотела, чтобы он переживал за нее. Но, естественно, во всех ее письмах присутствовали ссылки на то, что она играет роль Люсинды. — Ну, дальше я пишу, что Пол чувствует себя хорошо и мы очень счастливы. Как будто у нас постоянный праздник, и я только мечтаю о том, чтобы вы с мамой приехали, если бы это было возможно. — Она замолчала, поняв, что сказала опять не то.

— Значит, это письмо только твоему отцу? — пробормотал он, поворачиваясь к ней. — А почему, Люсинда, они не могут приехать?

Она совсем запуталась.

— Я неправильно прочитала, Пол… Дорогой, на самом деле я имела в виду, что… что…

— Неправильно прочитала? — переспросил он насмешливо. — Ты не можешь разобрать свой собственный почерк?

Неуверенный смешок слетел с ее губ.

— Я же ужасно пишу, честно говоря, мне иногда трудно разобрать свои каракули… — И Тесса в ужасе поднесла ко рту дрожащую руку. Ведь все всегда восхищались почерком Люсинды! — Нет, обычно я пишу хорошо, т-ты же знаешь. Н-но я держала блокнот на коленях, в-вот и получились каракули. — Все звучало ужасно неубедительно, поэтому Тесса совсем не удивилась, что за ее жалкими потугами выбраться из сложного положения, в которое она попала, наступило долгое молчание.