Пикировщики - [54]

Из репродуктора связной радиостанции доносились краткие команды ведущего. Выполняя их, самолеты быстро перестроились и гуськом пошли на посадку.

— Шесть минут — и все сидят! — показал командиру часы Лазарев. — Это Костина выучка!

— Для начала неплохо! — скупо похвалил Василий Иванович и, проследив посадку последнего Пе-2, добавил: — Пройду к Усенко.

А Константин тем временем, выслушав рапорты командиров звеньев — Аносова и Калашникова, поблагодарил их.

— Поздравляю вас, товарищи, с первым групповым полетом ведущими звеньев. Хорошо слетали. Молодцы! Вы свободны.

Козырнув, командиры звеньев ушли в свои подразделения. Усенко глядел им вслед и улыбался.

— Командир! — вывел из задумчивости техник Чуканов. — Василий Иванович на горизонте!

Комэск шагнул навстречу командиру полка. Раков остановился и слушал, как Усенко громким голосом, каким обычно разговаривают после полетов все летчики, неторопливо и обстоятельно докладывал о выполнении эскадрильей учебных задач, об обнаруженных ошибках и мерах.

— Как дела у молодых командиров звеньев? Тянут?

— Повырастали ребята, обрели крылья. В воздухе руководят действиями ведомых, будто в учебном классе.

— Что собираетесь отрабатывать в последующих полетах?

— Строй эскадрильи, боевое развертывание, пикирование звеньями и быстрый сбор в группу. Потом на полигон — бомбить.

— А как с осмотрительностью в экипажах? Учите?

— Постоянно напоминаем.

— Вы договоритесь с истребителями и над целью устройте настоящую проверку, как в бою!

— Есть договориться! Я завтра это и сделаю!

— Вот и хорошо! Что ж, товарищ гвардии капитан, — Василий Иванович тепло посмотрел на молодого комэска, — за быстрый ввод молодежи в боевой строй от лица службы объявляю вам благодарность!

— Служу Советскому Союзу! — вытянулся летчик и покраснел от смущения. Что скрывать? Высокая оценка известного балтийского аса несказанно обрадовала его. Он понял, что выдержал один из самых трудных экзаменов в своей жизни — экзамен на командирскую зрелость

На следующий день на старт вырулила первая эскадрилья в полном составе. На взлетной полосе колонной выстроились ее звенья. Сегодня полетами руководил сам Раков, и молодые летчики со сдержанным волнением вслушивались в потрескивание эфира: не подкачать!

— Ноль десятый! Взлет разрешаю!

Взревели моторы, и тройки Пе-2, подняв раздвоенные хвосты, понеслись по взлетной полосе. А через несколько минут девятка остроносых бомбардировщиков уже скрылась за лесом. Из репродуктора аэродромной радиостанции донеслась четкая команда ведущего:

— Внимание! Боевое развертывание! Бомбить с пикирования звеньями. Сброс бомб по ведущему! Я — ноль десятый!

Пикировщики звеньями бросались на учебные цели, бомбили, а на выходе их подстерегали два «яка» из 21-го истребительного, которые должны были атаковать «петляковых». Но штурманы и стрелки-радисты Пе-2 были начеку — они встретили атакующих «огнем» из кинофотопулеметов. Все было как в настоящем бою. Даже азарт!

После бомбометания и отражения атак истребителей — быстрый сбор в группу и снова заход на цель!

Наконец сброшены последние бомбы. Плотным строем эскадрилья возвратилась на аэродром, промчалась над стартом, перестроилась в цепочку и пошла на посадку.

— Три минуты! — показал часы командиру Лазарев… На самолетной стоянке Константин заметил новенькие Пе-2. Сосчитал: восемь штук. Поинтересовался у инженера Степанова, что за машины.

— Перегонщики к нам пригнали.

— Вот это дело! Сначала прислали летный состав, теперь самолеты! Научились воевать, Николай Степанович, а? — Комэск опять взглянул в сторону перегонщиков, решил наведаться к ним и отправился на старт докладывать Ракову.

На старте рядом с командиром находился генерал Самохин. Михаил Иванович приветливо поздоровался:

— Здравствуйте, товарищ Усенко! Скажите, какой сегодня день? Он ни о чем вам не говорит?

— Как же, товарищ генерал! Двадцать первое июня! Разве такая дата когда-нибудь забудется?

— Завтра сможете вылететь с эскадрильей в бой?

— Так точно! Первая эскадрилья, товарищ командующий, готова к выполнению боевых задач! — Константин взглянул на своего командира и осекся: тот смотрел на него с нескрываемым гневом. Что такое? Сказал что-то невпопад?

В разговор вмешался Раков:

— Товарищ генерал, эскадрилья Усенко выполнила всего второй полет. Ее рано посылать в бой, могут быть неоправданные жертвы. В других подразделениях звенья только слетываются…

Но командующего не убедили доводы командира полка.

— Вы знаете, что вчера взят Выборг? Так вот, в тылу советских войск на островах Бьёркского архипелага остались мощные вражеские батареи. Они обстреливают наших. Завтра с рассветом вашему полку, Василий Иванович, быть готовым к уничтожению этих батарей. Начинаем освобождение островов.

Получив разрешение быть свободным, Усенко зашагал к перегонщикам. Может, среди них встретит однополчан из 13-го?

Точно! У «петляковых» стоял… его бывший штурман Кронид Александрович Обойщиков. В 1942 году Кронид входил в экипаж Усенко штурманом звена. Вместе они летали над Баренцевым морем и Северным Ледовитым океаном, патрулировали союзные конвои, обороняли их в жестоких схватках с гитлеровскими асами. Потом Обойщиков стал флаг-штурманом эскадрильи, а Константина перевели на Балтику.