Пикассо в придачу - [23]

Флора задумалась:

– Видимо, его девушка была на работе. Джеймсу наверняка нравятся успешные бизнесвумен.

Я удивилась, когда услышала это.

– А я думала, ему нравятся домохозяйки, которые пекут своему повелителю вкусное печенье.

– Вряд ли. Я тебе говорила: довольно странно, что он стал с тобой разговаривать. Болтовня – это не для него. То есть он, конечно, вежливый человек и всегда со всеми здоровается. Но все-таки ведет себя довольно отчужденно, держится особняком. И поверь мне, к нему стараются с пустяками не приставать.

– Но, Флора, по-видимому, он ведет себя так из-за своей застенчивости? Ты говоришь, что он держится отчужденно, что холоден с другими людьми. Но как же это сочетается с мнением мистера Чемберса, который считает Джеймса способным к обновлению имиджа универмага и заботе о сотрудниках?

Флора покраснела. Мне стало неудобно: я вовсе не хотела ее оспаривать.

– Ты права, Кэрон. Просто он не очень общительный человек. Не стоит прислушиваться к сплетням. Мы так мило поговорили с ним за ланчем. И он помог тебе, когда ты упала.

– Знаешь, Джеймс показался мне умным человеком, который стремится добиться чего-то в жизни. И он, должно быть, понимает, что сделать карьеру невозможно, если у тебя плохая репутация, как у того вице-президента, о котором ты рассказывала, у Джека Ховарда. К тому же, если у тебя очень теплые и близкие отношения с сотрудниками, в спорах тебе приходится принимать чью-то сторону. Это тоже не очень хорошо, если ты печешься о работе.

Я не могла слишком долго отмачивать свою лодыжку. Первый день на новой работе – и появляется какая-то калека! Здорово, ничего не скажешь. Я вызвала такси, чтобы поехать в универмаг вместе с Флорой. Учитывая обстоятельства, это была не роскошь, а необходимость. Мне нужно было сделать выбор: надеть короткую юбку и выставить на всеобщее обозрение свои увечья (зато не буду выглядеть как бездельница, которая еле-еле переставляет ноги) или брючный костюм и надеяться, что если игнорировать хромоту, то скоро все само собой рассосется. В конце концов я склонилась к маскировочному варианту. Наверняка люди в бухгалтерии сидят за столами целыми днями, уставясь в бумаги, пока не затянутся паутиной…

У Флоры был очень счастливый вид, когда она вылезала из такси. Вместе с остальными мы стояли и ждали, когда дверь универмага откроется. Но мне было не по себе. Мне казалось, что я совершила ошибку: первый день на работе – а я приезжаю на такси, наряженная в шелковый сливочно-белый костюм от Диора! Я специально надела эти брюки – они были достаточно широкими, чтобы спрятать под ними перевязанную ногу. Впрочем, таксист определенно почувствовал, что с ногой у меня что-то не так. Ничего удивительного: ему нужно быть начеку, чтобы вовремя заметить, что у пассажира пистолет заправлен в носок. Водитель выскочил из машины, чтобы открыть мне дверцу, и сделал что-то вроде глубокого поклона. Наверное, мое первое появление на работе (учтите, все это происходило в полдевятого утра, в обычный четверг) было немного помпезным.

Самым замечательным в моем прибытии было то, что, как только машина уехала, начал накрапывать дождик. У Флоры, естественно, был зонтик, но она куда-то исчезла: пошла поздороваться с коллегами. Моя прическа начала походить на куст жимолости, чьи вьющиеся побеги цепляются за все, что попало. Тут появилась Флора:

– Вставай под зонтик, Кэрон, тут хватит места для нас обеих.

Но она была намного ниже меня, так что когда она попыталась закрыть меня от дождя, то сама промокла.

– Спасибо, Флора, но на мне и так уже сухой нитки нет, так что не стоит беспокоиться, это уже не имеет значения.

Я откинула волосы назад. По ним стекала вода: ощущение было такое, будто меня вылизывала корова.

– Нет, имеет. Все имеет значение – вот что я говорю тем, кто умеет слушать. Ты испортишь свой прекрасный костюм. И поскольку зарплата у тебя небольшая, новый ты сможешь купить лет через сто, не раньше.

Я грохнулась прямо с небес на землю. Оказывается, я уже не важная персона, а всего лишь низкооплачиваемая сотрудница бухгалтерии, которая одета слишком экстравагантно. Кроме того, очень-очень мокрая. Мне не стоило задирать нос перед этими людьми, потому что я стала одной из них, причем только благодаря большой удаче.

Я сразу же сняла пиджак – черная футболка выглядела менее торжественно. Она была мне тесновата, поскольку в последнее время я чрезмерно увлеклась датскими слойками с абрикосами. Посмотрев на свою грудь (довольно скромного размера), я с сожалением подумала, что выпечка, как это ни печально, редко имеет форму дыни или хотя бы винной ягоды.

Наконец мы вошли в универмаг. Все мои новые коллеги обращались со мной по-дружески. Я знаю, не стоит доверяться первому впечатлению, но при знакомстве больше полагаться не на что. Было глупо рассчитывать на то, что мне удастся скрыть свои увечья, потому что Флора постоянно указывала па них и приговаривала:

– Посмотри, как она повредила лодыжку. И колено. Но колено не видно. Теперь она хромает.

Я чуть не закричала: «Пожалуйста, не говори о Джеймсе!» Помнится, еще вчера Флора поделилась со мной конфиденциальной информацией, которую она почерпнула из личных дел сотрудников. Это и заставило меня усомниться в ее чувстве такта. Мне не хотелось, чтобы она выбалтывала все факты моей биографии. Если кому-то не терпится узнать о жизни, полной приключений, пусть смотрит мыльные оперы по телевизору. Но я была несправедлива к Флоре. Она специально привлекала внимание к моему колену и лодыжке, чтобы люди не спрашивали, где я работала раньше. Вместо этого они интересовались, что со мной произошло. Одна женщина спросила: «Надеюсь, грузовику тоже досталось?» Это была старая шутка, но я засмеялась вместе со всеми, впервые почувствовав себя частью коллектива.