Пикассо - [6]

Шрифт
Интервал

"Сидящая женщина (Дора)" (1938).


Однако Пикассо снова готовится к превращению, бросает новый вызов. Великий разрушитель основ двадцатого века теперь хочет еще при жизни стать легендой своего времени, классиком. Последние двадцать лет своей деятельности художник посвящает "переделыванию" некоторых из главных шедевров мирового искусства. Почти подражательное впитывание всевозможных приемов живописи всегда было его отличительной чертой. Он хочет бросить вызов истории и музею в серии картин, которые потрошат одно за другим знаменитейшие произведения искусства. Это знаменитая серия "Подражаний", в которую входят рисунки, навеянные художнику какими-либо из великих произведений прошлого. Начиная с пятидесятых годов творчество Пикассо заполнено этими "подражаниями", постоянным возвращением художника к искусству западного мира. Таким образом, перед нами предстают переделанные Делакруа, Веласкес, Мане, Эль Греко.

Плоские памятники

"Ночная рыбалка в Антибах" (1939, Нью- Йорк, Музей современного искусства). Картина, со своей претензией на некую двухмерную монументальность, приобретет огромную важность для следующих поколений художников.


Сознание собственной важности (в те же самые пятидесятые годы молодые послевоенные художники, представлявшие разные направления в живописи, рассматривают его творчество как источник вдохновения для дальнейших нововведений) подталкивает Пикассо к переосмыслению Истории, и он решительно пытается воплотиться в тех, кого считают его предшественниками, после того, как на протяжении семидесяти лет он непрерывно грабил их сокровищницы.

Когда, например, он принимается заново придумывать знаменитейших "Алжирских женщин" работы представителя французского романтизма Делакруа, которых Бодлер назвал "интимной поэмкой, полной тишины и отдохновения", он прибегает к сильно геометризованным арабескам, подчеркнув в женских фигурах чувственность, оживлявшую настроение в картине Делакруа.

В то же время аналогичную практику демонстрирует американский художник Рой Лихтенштейн по отношению к живописи самого Пикассо. Проводя над его картинами собственные опыты, он доказывает принадлежность Пикассо к легендам нашего времени.

Ссылки на классику

"Причесывающаяся женщина" (1940) пример того, как Пикассо в зрелости стремится найти точку равновесия между юношескими деформациями и классической монументальностью "неоклассики".

Элементом классики является также череп быка в "Натюрморте с черепом" (1942, Дюссельдорф, Художественная коллекция). Пикассо переносит его на свою картину из живописи XVII века, и, очевидно, из испанских традиций. В это же время Пикассо посвящает картины и гравюры темам Минотавра и корриды.


Искусство и политика

Пикассо, очевидно, принимает участие в французском Сопротивлении и становится со своей "Герникой" примером для послевоенных художников. Многие его произведения тех лет поднимают исключительно политические темы: картина "Бойня" (1945, Нью-Йорк, Музей современного искусства) посвящена войне в Испании 1936 года.


Померяться силами с историей

"Алжирские женщины" работы Делакруа (слева, 1834, Париж, Лувр) - одна из картин, из которых Пикассо черпает вдохновение для своей серии "Подражаний", приближающей его к мастерам прошлого, от Эль Греко до Мане и Ван Гога. "Алжирские женщины" (подражание Делакруа), написанные в 1955 году, на иллюстрации справа.


"Портрет Жаклин" (1965), посвященный жене художника.

Лицо художника

Многочисленные преобразования проводились Пикассо на ограниченном числе тем и сюжетов. Одним из таких сюжетов стал мотив автопортрета. Проследим различные приемы, с помощью которых реализуется эта тема в его работах на протяжении его жизни. "Автопортрет" 1901 года принадлежит к "голубому периоду". В нем преобладают темные тона; единственное светлое пятно на рисунке - лицо художника, бледное и как бы вырезанное, изображающюю фигуру духовную, страдающего артиста. Недостает лишь какого-нибудь указания на принадлежность его к реальности: он помещен в какое-то "вневременное" пространство.

Совершенно по-другому выглядит "Автопортрет" 1906 года, написанный в период, когда художник глубоко увлекся негритянской скульптурой (в то же время, когда появляется портрет Гертруды Стайн).


От голубого к синтетическому

Внизу справа помещена фотография Пикассо 1904 года с подписью художника, адресованной двум его друзьям.

"Автопортрет" (1901, Париж, Музей Пикассо).


На странице рядом - "Автопортрет с палитрой" (1906, Филадельфия, Художественный музей). Строгая простота форм на последнем портрете демонстрирует приближение периода "синтетического кубизма" и в то же время отражает идею ремесленной живописи.


Цветовые оттенки этой картины пластично колеблются между розовым и охрой, создавая впечатление чистых, упрощенных объемов, которые "высекают" на холсте фигуру художника. Пикассо рисует себя человеком монументальным, волевым, но прежде всего художником. Эти черты воплощаются и в "Автопортрете" 1907 года, еще не вполне кубистическом, но уже балансирующем на грани декомпозиции, с геометрическими контурами фигуры и пересекающимися между собой плоскостями.

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
55 книг для искусствоведа. Главные идеи в истории искусств

«Искусство создает великие архетипы, по отношению к которым все сущее есть лишь незавершенная копия» – Оскар Уайльд. Эта книга – не только об искусстве, но и о том, как его понимать. История искусства – это увлекательная наука, позволяющая проникнуть в тайны и узнать секреты главных произведений, созданных человеком. В этой книге собраны основные идеи и самые главные авторы, размышлявшие об искусстве, его роли в культуре, его возможностях и целях, а также о том, как это искусство понять. Имена, находящиеся под обложкой этой книги, – ключевые фигуры отечественного и зарубежного искусствознания от Аристотеля до Д.

«Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России

Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.

Польский театр Катастрофы

Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.

Дневник театрального чиновника (1966—1970)

От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.

Амедео Модильяни

Есть в искусстве Модильяни - совсем негромком, не броском и не слишком эффектном - какая-то особая нота, нежная, трепетная и манящая, которая с первых же мгновений выделяет его из толпы собратьев- художников и притягивает взгляд, заставляя снова и снова вглядываться в чуть поникшие лики его исповедальных портретов, в скорбно заломленные брови его тоскующих женщин и в пустые глазницы его притихших мальчиков и мужчин, обращенные куда-то вглубь и одновременно внутрь себя. Модильяни принадлежит к счастливой породе художников: его искусство очень стильно, изысканно и красиво, но при этом лишено и тени высокомерия и снобизма, оно трепетно и человечно и созвучно биению простого человечьего сердца.

Драматургия буржуазного телевидения

Наркотизирующий мир буржуазного телевидения при всей своей кажущейся пестроте и хаотичности строится по определенной, хорошо продуманной системе, фундаментом которой является совокупность и сочетание определенных идеологических мифов. Утвердившись в прессе, в бульварной литературе, в радио- и кинопродукции, они нашли затем свое воплощение и на телеэкране.