Пидор - [31]

Ей захотелось выпить еще.

— Нет, — ответил я.

— Почему ты такой гадкий?

— Послушай, — сказал я, — если у меня закончатся деньги, кто будет покупать мне выпивку? Ты?

Она удивилась, потом медленно произнесла:

— Да. Ты прав. Извини меня.

Я вышел на главную улицу. За рукав меня схватил сутенер:

— У меня есть четырнадцатилетняя девочка, Джек. Пуэрториканка. Как насчет?

— Ей уже под сорок, — ответил я. — Мне нужна шестилетняя девственница, и без всего этого говна: мол, запечатаем, пока вы ждете. Не всучивай мне своих четырнадцатилетних старух. — Я оставил его стоять с открытым ртом.

Я зашел в лавку прицениться к местным шляпам. Молодой человек за прилавком при виде меня запел: «Заводишь друзей — теряешь деньги».

«Сволочь-латинос сейчас начнет меня разводить», — решил я.

Он показал мне какие-то шляпы по два доллара.

— Пятнадцать, — сказал он.

— Твои цены — явно из ряда вон, — сообщил я ему и повернулся к выходу. Он бежал за мной по улице:

— Минуточку, мистер. — Я шел дальше.

В ту ночь мне приснился постоянно повторяющийся кошмар: я вернулся в Мехико и разговариваю с Артом Гонзалесом, бывшим соседом Аллертона по квартире. Спрашиваю, где Аллертон, и он отвечает: «В Агуа-Диенте». Это где-то к югу от Мехико, и я начинаю узнавать, как туда добраться автобусом. Мне много раз снилось, как я возвращаюсь в Мехико, беседую с Артом или лучшим другом Аллертона Джонни Уайтом и спрашиваю, где он.

Я полетел в Мехико. Проходя по аэропорту, я немного нервничал: вдруг меня узнает какой-нибудь фараон или иммиграционный инспектор. И решил держаться поближе к одному симпатичному молодому туристу, с которым познакомился в самолете. Шляпу я убрал в чемодан, а выйдя из самолета, снял очки и перекинул через плечо фотоаппарат.

— Давайте возьмем такси в город — проезд пополам? Выйдет дешевле, предложил я своему туристу. Через аэропорт мы прошли, как отец с сыном.

— Да, — говорил я. — Этот крендель в Гватемале хотел взять с меня два доллара от отеля «Палас» до аэропорта. А я сказал ему — uno. — И я поднял вверх один палец. Никто на нас даже не взглянул. Два туриста.

Мы сели в такси. Шофер сказал — двенадцать песо на двоих до центра.

— Секундочку, — произнес турист по-английски. — Нет счетчика. Где ваш счетчик? У вас должен быть счетчик.

Таксист попросил меня объяснить, что ему разрешено возить авиапассажиров в город без счетчика.

— Нет! — орал турист. — Я не турист. Я живу в Мехико. Sabe? Отель «Колмена»? Я живу в отеле «Колмена». Отвезите меня в город, но я заплачу по счетчику. Я вызову полицию. Policia. Вы по закону должны иметь счетчик.

«Ох ты ж господи, — подумал я. — Только этого не хватало, сейчас этот придурок начнет звать фараонов». Я уже видел, как полицейские топятся вокруг нашего такси, не знают, что делать, и вызывают других полицейских. Турист вылез из машины вместе со своим чемоданом. Он записывал номер такси.

— Я позову policia очень быстро, — сказал он.

— А я, наверное, все равно поеду, — сказал я таксисту. — Дешевле до города не добраться… Vamones.

Я снял номер за восемь песо в гостинице рядом с «Сирсом» и пошел в «Лолу». В животе у меня похолодело от возбуждения. Бар переехал, его по-другому отделали, поставили новую мебель. Но бармен остался прежний — с золотым зубом и с усами.

— Como esta? — сказал он. Мы пожали друг другу руки. Он спросил, где я был, я ответил, что в Южной Америке. Заказал «делавэрский пунш» и сел за столик. В баре никого не было, но я знал, что рано или поздно кто-нибудь обязательно зайдет.

Вошел Майор. Военный в отставке, седой, бодрый, плотный. Я резко прошелся по всему списку:

— Джонни Уайт, Расс Мортон, Пит Краули, Айк Скрэнтон?

— Лос-Анжелес, Аляска, Айдахо, не знаю, где-то здесь. Он всегда где-то здесь.

— А-а… э-э… что стало с Аллертоном?

— Аллертон? Я, кажется, такого не знаю.

— Увидимся.

— Спокойной ночи, Ли. Не потей.

Я сходил в «Сирс», полистал журналы. В одном, под названием «Яйца: для настоящих мужчин», увидел фотографию: на дереве висел негр. «Я видел, как вздергивали черномазых сынков». Мне на плечо опустилась рука. Я оглянулся там стоял Гэйл, еще один военный в отставке. Вид у него был подавленный как у излечившегося алкоголика. Я огласил список.

— Почти все разъехались, — сказал Гэйл. — Я с этими парнями все равно больше не вижусь и в «Лоле» не сижу.

Я спросил об Аллертоне.

— Аллертон?

— Высокий тощий паренек. Друг Джонни Уайта и Арта Гонзалеса.

— Тоже уехал.

— Давно? — С Гэйлом не нужно делать вид или ходить вокруг да около. Все равно ничего не заметит.

— Я видел его где-то месяц назад на другой стороне улицы.

— Ладно, до встречи.

— До встречи.

Я медленно положил журнал на место, вышел на улицу и оперся на столб. Потом вернулся в «Лолу». За столиком сидел Бёрнз, пил пиво, держа стакан изувеченной рукой.

— А больше никого почти и не осталось. Джонни Уайт, Текс и Кросуилл — в Лос-Анжелесе.

Я смотрел на его руку.

— Ты слыхал про Аллертона? — спросил он.

— Нет.

— Уехал в Южную Америку или куда-то еще. С полковником. Аллертон поехал гидом.

— Вот как? И сколько его уже нет?

— Примерно полгода.

— Должно быть, сразу как я уехал.

— Ага. Примерно в то же время.