Петтер и красная птица - [11]
— Нельзя так легко сдаваться, — сказал Бродяга. — Мы должны бороться до последнего. А то кто же мы такие будем — сборище жалких трусов? Придётся теперь тренировать нашего Могиканина побольше и почаще. Мы вступим в битву со временем. Я могу немного заняться с ним, пока вы в школе. А после школы — интенсивная тренировка общими усилиями.
— О'кей! — сказал Стаффан.
— Идёт! — сказал я.
— Хрю-хрю! — сказал Последний-из-Могикан.
Конечно, я тоже взялся за дело, но, честно говоря, не так горячо, как они. (Взялся ли за дело сам Могиканин — трудно сказать.)
У меня ведь были и другие заботы. Сейчас ещё больше, чем раньше требовалось как-то подбодрить Оскара с Евой. Мои старания починить Оскару электробритву не увенчались успехом. Когда Оскар включил её, она зажужжала, как ошалевшая комнатная муха, потом пошёл дым и запахло пригорелым хлебом. Оскар выдернул шнур и положил подальше от себя эту вонючую гадость.
— Что, не работает? — спросил я участливо и покосился на чадящую пластмассовую штуковину.
У Оскара был такой вид, будто он догадывался, что дело тут не обошлось без меня.
— Отчего ж, сработала будь здоров! — ехидно сказал он. — Что твоя зажигательная бомба.
Он не прибавил больше ни слова и вышел. И так грохнул дверью, что и вправду будто бомба взорвалась! А меня будто придавило взрывной волной. Подонок! — отдалось эхом в голове. Вот именно, подонок и трус!
На следующий день я поговорил со Стаффаном. Хотя его идеи и казались мне иногда немного сомнительными, но на свою собственную сообразительность я совсем уж не рассчитывал.
Он лежал в кровати и изучал «Как ты дрессируешь свою собаку». Вокруг валялись кучи всяких журналов и книг. Некоторые статьи он выдрал и приколол кнопками к стене. На животе у него лежала большая подушка.
— Почему у тебя подушка на животе? — спросил я.
— Так лучше думается, — сказал он. — Держи живот в тепле, а голову в холоде. Я думаю, всё будет о'кей. Пусть даже наш Могиканин не победит, пусть хотя бы войдёт в первую десятку — для него это уже победа. Какого чёрта! Да любое животное можно выдрессировать, если захотеть: мыши, гуси, мухи, блохи…
— А как, по-твоему, родители тоже поддаются дрессировке? — поинтересовался я.
— Ну, знаешь… — Тут он замялся. — Может, в исключительных случаях. А ты почему спрашиваешь?
Он сел на кровати и внимательно посмотрел на меня.
Я ему всё рассказал: про Оскара, и про Еву, и про всё. И что их надо как-то развеселить. Что дальше так жить невозможно.
— Это мы устроим. — сказал Стаффан. — Не беспокойся. Конечно, тут требуется что-нибудь этакое… Пустячками тут не обойдёшься. Что-нибудь этакое… Выдающееся.
Это он верно говорил.
— Годовщина свадьбы — неплохо бы, а? — сказал он, немного подумав.
— Свадебный юбилей? — сказал я. — Но я понятия не имею, когда у них день свадьбы.
— Не имеет значения, — решительно сказал Стаффан. — Главное — им требуется отпраздновать свадебный юбилей.
— А как его устроить?
Я понятия не имел, как его вообще празднуют. Я не помнил, чтобы Оскар с Евой когда-нибудь что-нибудь такое праздновали. Они вообще не очень-то любили праздновать всякие там торжественные даты. Хочешь веселиться — веселись, когда придёт охота, говорили они. У нас ни дни рождения, ни именины, ни Рождество никак особенно не праздновались.
— А очень просто, — сказал Стаффан. — Первое — создать праздничную обстановку. Большинство людей не выносит однообразия и впадает в депрессию, если не меняется среда обитания. Ну, а второе — праздничное угощение.
Стаффан любил вставлять разные там умные словечки вроде «депрессия» и «среда обитания», когда говорил про что-нибудь важное. И сразу становилось понятно, что да, конечно, правильно, вот как нужно сделать, только так.
Я так был благодарен Стаффану, так благодарен.
— Надо будет, конечно, составить подробный план, — сказал он задумчиво. — Я это всё не торопясь продумаю. Тут нельзя торопиться.
Это он верно сказал. Я уже знал, что иногда получается, когда поторопишься.
— Прежде всего нам надо выбрать свободный день, чтоб успеть всё подготовить. А родителей твоих надо на это время как-то удалить из дома.
Но ни Стаффану, ни мне не приходило сразу в голову, каким такими хитрым способом можно было бы на нужное время удалить Оскара с Евой из дома. Поэтому мы решили: пусть Стаффан сам потом составит план. А день мы выбрали — следующую субботу.
— Положись на меня, уж эту проблему я решу, — сказал Стаффан, снова улёгся и положил себе на живот подушку, чтобы лучше думалось.
7
— Будь тут, пожалуйста, поосторожней, береги себя. Мы всего на несколько часов.
Ева давала мне наставления, высунувшись из машины.
— И запомни: никаких глупостей! — подключился Оскар. — Постарайся хоть раз в жизни вести себя нормально. Шутить с тобой я больше не намерен.
— Не беспокойся. Я буду смирнее ягнёнка, — сказал я.
— Вот и прекрасно. А то как бы тебе не превратиться в того самого жертвенного ягнёнка, которого отдали на заклание, — ответил мне Оскар.
Мне вовсе не хотелось превращаться ни в какого жертвенного ягнёнка.
— Поезжайте спокойно! — крикнул я им. — Из-за меня можете не спешить!
Страшновато было смотреть, как наш старый чёрный драндулет с лязгом и грохотом запрыгал под горку, с таким ужасным звуком, что тишина раскалывалась на куски, и люди просыпались, и кузнечики в канавах испуганно замолкали, и пёстрые бабочки поскорее улетали подальше от пылящей дороги.
Любимый дедушка Готфрида оказался в больнице. Он постоянно ворчит, ругается и размышляет о том, попадет ли на небеса. Готфрид старается как можно чаще его навещать, иногда даже втайне от родителей. У дедушки есть мечта – в последний раз навестить летний домик, где они с бабушкой когда-то были очень счастливы. Внук помогает осуществить побег – тут-то и начинаются настоящие приключения! Последняя книга всемирно известного писателя Ульфа Старка. .
Часто нам – и взрослым и детям – не хватает рядом близкого человека. И тогда жить становится очень трудно. Но герои книг замечательного шведского писателя Ульфа Старка не желают тратить время на уныние и тоску, они решительно вмешиваются в ход событий и смело вершат свою судьбу: Уффе находит себе дедушку, а незадачливый на первый взгляд Сикстен помогает своему папе встретить новую любовь.
Повесть известного шведского писателя Ульфа Старка «Пусть танцуют белые медведи» рассказывает об обычном подростке Лассе: он не блещет в учебе, ходит в потертых брюках, слушает Элвиса Пресли и хулиганит на улицах.Но однажды жизнь Лассе круто меняется. Он вдруг обнаруживает, что вынужден делать выбор между новым образом примерного мальчика с блестящими перспективами и прежним Лассе, похожим на своего «непутевого» и угрюмого, как медведь, отца. И он пытается примирить два противоречивых мира, найти свое место в жизни и — главное — доказать самому себе, что может сделать невозможное…
Настроение у Фреда совсем не рождественское. Девочка Эльза, от которой его бросает в жар, сердится на него — и за дело. Мама все время усталая и сердитая, еду выдают по талонам, а самое грустное — папа где-то далеко и вряд ли приедет домой на праздник. А все из-за одного дурака с черными усиками, которому вздумалось повоевать. Но Рождество на то и Рождество, чтобы случались разные чудеса…
Весёлая и остросоциальная повесть о десятилетнем Петтере из рабочей семьи, живущей в фабричном посёлке современной Швеции.
Эта книга — история девочки-подростка, начавшаяся с простого недоразумения, как снежный ком обрастает всё новыми и новыми сложностями, но, к счастью, хорошо кончается. Ульфу Старку удалось написать повесть о дружбе и ненависти, любви и горе, о беспомощности взрослых и мудрости детей и стариков, о том, как непросто взрослеть, как трудно обрести себя. Многое в жизни кажется нам странным, чудным, но всё вокруг исполнено глубокого смысла, нужно только научиться его распознавать, не надо бояться быть чудаком, непохожим на других, — исподволь внушает автор.Шведский автор, лауреат многочисленных престижных литературных наград, широко известен на Западе и, увы, пока не известен у нас.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.