Петр Машеров: падение вверх - [41]

А за что был арестован Рогач? Согласно официальной версии немцы упрятали его в тюрьму по подозрению в связях с партизанами. Это на самом деле имело место. Абсолютно точно, будучи раненным, Петр Машеров встречался с Василием Рогачем[174]. Последний не чуждался добрых дел. К примеру, он помог еврейке из Клястиц. Выбравшись из россонского еврейского гетто, она решила, что самый простой способ спасения — сменить фамилию. С подругой они отправились к бургомистру, который до войны работал учителем в школе и знал их лично. Он выдал женщине справку на фамилию супруга. Так чудесным образом Савл превратился в Павла: Вера Рабинович (еврейка по происхождению) в одно мгновенье стала русской — Верой Тереховой[175]. И это позволило ей уйти в деревню Прохорово к родителям мужа. Собственно говоря, с правовой точки зрения в действиях Василия Рогача не было никаких нарушений. Он всего лишь выдал документ, который должен был выдать, не более того. Другое дело, что, зная еврейское происхождение Веры, бургомистр мог этого и не делать. Не вызывает сомнений, что именно Василий Рогач пошел навстречу Дарье Ляховской и легализовал ее сына в Россонах после побега из немецкого плена. Изначально он предлагал должность директора Россонской школы именно Петру Машерову. Об этом со слов самого Машерова писал в 1978 году в книге «Срока у подвига нет» Н. Масолов[176], тот самый автор, который сделал литературную запись воспоминаний Р. Инсафутдинова.

По своей должности Василий Рогач знал многое. Но говорил ли что немцам? Если бы сказал, его бы тоже расстреляли. Вероятнее всего, его арестовали за сотрудничество с матерью Машерова, выдачу разрешения ее сыну работать в Россонах, а затем разрешительных документов на посещение родственницы в Ушачах. Поскольку при аресте Дарья Ляховская повторила свою старую версию насчет отъезда Петра в Ушачи, под ударом оказался и В. Рогач.

Машеров был в курсе того, что его мать арестована, и сильно беспокоился по этому поводу, о чем отмечает в своих воспоминаниях его товарищ Р. Инсафутдинов[177]. Но такой поворот событий можно было предвидеть. Тогда почему же Петр не забрал ее в партизанский отряд? По одной из версий, он неоднократно предлагал такой вариант, однако Дарья Петровна его отвергала, мотивируя отказ тем, что должна жить так, как все другие партизанские матери.

По другой версии, Машеров, чувствуя приближающуюся беду, посылал накануне ареста матери в Россоны Ольгу Ефимовну Пахоменко и Таисию Антоновну Хомченовскую, чтобы они уговорили Дарью Петровну уйти в лес. Но она отложила уход, сославшись на какие-то важные дела. Что скрывается за этой загадочной важностью? Возможно, она просто не хотела навредить другим людям. В общем, опять загадка…

Если идти по узкой тропинке, заросшей высокой травой, от дома помещика Гласко в сторону россонского озера, выйдешь к памятнику-обелиску на могиле расстрелянных в сентябре 1942 года. Рядом с ним растут две плакучие ивы. Каждый год, молча склонив голову, стоял у них Петр Машеров. Стоял и, возможно, думал: «Почему я не уберег тебя, мама?» Однажды он так и сказал своей сестре: «В гибели мамы — моя вина»[178]. Говорят, Машеров никогда не поворачивался спиной, уходя от могилы матери. Последний раз он был там 17 мая 1980 года — за три с половиной месяца до собственной гибели. Машеров старался быть достойным сыном. С самого начала и до последнего мгновения мысленно Петр сверял свои дела и поступки с оценкой, которую дала бы мать. Для него было важно не подвести ее. Однако не получилось. Конечно, он всю жизнь каялся и просил прощения. Простил ли он себя сам?

Как апостол Петр трижды отрекся от Иисуса прежде, чем пропел петух, так и Петр Машеров трижды отрекся от своей семьи: сначала — от родовой фамилии, при вступлении в комсомол — от отца, необоснованно арестованного органами НКВД, а затем и от своей матери, когда фактически «сдал» ее на растерзание немцам и полицаям.

И еще одна загадка, которой пока нет объяснения: во всех биографиях Машерова, включая книгу родной сестры, указана дата расстрела Дарьи Ляховской — 9 сентября, а на памятнике выбита другая — 16 сентября. Разница в неделю. На банальную ошибку не похоже — памятник реконструировали в 1976 году, при жизни Машерова, но дату сохранили. Может, путаница каким-то образом связана с боями за освобождение Россон? Они были продолжительными и кровопролитными, селение было освобождено 19 сентября 1942 года[179]. А может, есть какая-то другая причина.

Слишком много неясностей…

Глава 12 КОМИССАР

У советского народа было мало радостей. За неимением развлечений люди увлеклись коллекционированием книг. Да-да, мой читатель, собирательством. Считалось, что большая библиотека в семье — это престижно. А до чтения дело часто и не доходило.

В послевоенные годы в СССР и БССР хорошие книги стали редкостью. В свободной продаже не было ни зарубежной, ни русской литературы. Книги покупали по знакомству, переплачивая в разы, обменивали в официально организованных пунктах. Чтобы приобрести томик классика или дефицитный роман современника, приходилось собирать и сдавать макулатуру — двадцать килограммов за экземпляр. Большой популярностью пользовались и подписные издания. Но чтобы подписаться, нужно было отстоять ночь в живой очереди.