Петр Машеров: падение вверх - [2]

И так было всегда. Еще В. Короткевич в знаменитом очерке «Зямля пад белымі крыламі» поведал якобы давнюю ироничную легенду:

Делил Бог землю. Понравились ему белорусы, потому одарил их щедро. А святой Николай удивляется: «Ты же рай им создал!» Тогда спохватился Бог: «Хорошо, земля пусть будет рай. А чтоб раем этим вы не кичились, дам я вам худшее во всем мире начальство».

Думается, эта художественная выдумка великого мастера пера и большого знатока истории касается непосредственно Петра Машерова, который в то время занимал самый высокий пост в Белоруссии. Кого еще мог подразумевать В. Короткевич в конце 70-х годов прошлого века? Кстати, многие убеждены, что легенда эта, к превеликому сожалению, весьма актуальна и сегодня…

Однако, несмотря ни на что, у Машерова особое место в истории Белоруссии советского периода, можно даже сказать, уникальное. И причин тому несколько.

Во-первых, Петр Машеров — единственный из коммунистических лидеров, кто возглавлял Коммунистическую партию Белоруссии на протяжении весьма длительного периода — с 30 марта 1965-го по 4 октября 1980 года. Более пятнадцати лет он находился на вершине партийной власти — чуть меньше, чем генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, который правил в СССР с 1964-го по 1982 год.

Во-вторых, на те годы выпал период относительного экономического благополучия. Именно тогда в СССР в целом и в БССР в частности сумели уйти от послевоенной разрухи и нищеты. Еще живы поколения людей, которые хорошо помнят те времена.

В-третьих, немало белорусов симпатизировали Машерову. В советский период политических деятелей было принято славословить. Их почитали. Их боялись. Но любили разве что по разнарядке. Машеров был редким исключением. И доказательством тому стала его смерть. С глубочайшей неподдельной скорбью провожали белорусы в последний путь своего земляка. Его похороны превратились в демонстрацию уважения и любви. Вряд ли кто-то еще из лидеров той эпохи мог рассчитывать на такие искренние чувства со стороны простых людей.

Итак, налицо противоборство мнений. На одной чаше весов мнение лучшего писателя Беларуси, на другой — мнение народа. Есть много аргументов за и против обеих точек зрения. Например, Томас Манн как-то заметил, что «смерть — это довод, побивающий любые возражения». Этот аргумент можно отнести в пользу мнения простого люда.

Бесспорно, любая человеческая смерть, даже если она обусловлена естественными причинами, — трагедия: каждый человек уникален, воспроизвести его жизнь невозможно. Смерть преждевременная — еще большая трагедия. Вероятно, тот факт, что Машеров погиб в автокатастрофе, тоже повлиял на людское отношение. Преждевременная, а равно неожиданная смерть всегда вызывает сочувствие. На памяти послевоенного поколения это была первая трагическая гибель главы республики.

Хоронили его в дождь. Однако улицы белорусской столицы по пути траурного кортежа полнились людьми. Народ не обманешь красным словцом. Он все понимает и подмечает, умело отделяя зерна от плевел. Силой удержать в дождь никого бы не смогли. Мужчины и женщины, старики и дети ждали траурную процессию по собственной воле. Они хотели проститься с хорошим человеком и отдать дань памяти государственному деятелю, верой и правдой служившему своему Отечеству. Люди могли сплотиться только вокруг фигуры реально значимой и содержательной, а не искусственно выдуманной и пустой. Вероятно, именно потому некоторые утверждают, что Беларусь как государство и белорусы как нация состоялись именно во времена Машерова. А дождь не утихал целый день, как будто и небеса оплакивали уход Петра Машерова…

Для БССР эти похороны стали самыми памятными и самыми пышными, своего рода аналогом похорон Гефестиона, фигуры номер два в империи Александра Македонского. Однако одна деталь бросилась в глаза всем. Никто из первых лиц Москвы не приехал почтить память руководителя республики — человека, который был награжден всеми мыслимыми и немыслимыми высшими наградами СССР. Машеров был обладателем двух золотых звезд к званиям Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, семи орденов Ленина. Ни у кого в БССР не было такого количества государственных наград, немного таких людей насчитывалось и в СССР.

Для отвода глаз на траурную церемонию прислали выходца из Белоруссии секретаря ЦК КПСС Михаила Зимянина. Это не могло не вызывать удивления. И, конечно же, стало поводом для слухов. В чем причина такого поведения московских властей — не просто игнорирующего, а демонстративно пренебрежительного? Что в смерти белорусского лидера оттолкнуло от него товарищей и соратников по партии? Может быть, именно в этом кроется загадка, секрет, который упорно не хотят раскрывать? Куда именно он мчался по трассе Минск — Москва 4 октября 1980 года?

По своему статусу Машеров принадлежал к избранным и, как считали многие, заслуживал высшей почести — захоронения у Кремлевской стены в Москве. Однако похоронили его на родине, в Минске, на Восточном (Московском) кладбище. Прах Машерова покоится недалеко от входа, справа от центральной аллеи — на самом почетном месте. А на противоположной стороне тесно жмутся друг к другу могилы других выдающихся людей нашей страны. Печально, но такие гении белорусского народа, как Короткевич и Быков, больше двух квадратных метров не заслужили.