Петр Машеров: падение вверх - [122]

По этой же трассе, но во встречном направлении двигался автомобиль МАЗ-503, принадлежавший Минскому автокомбинату. За ним, на расстоянии пятидесяти — шестидесяти метров, пристроился самосвал ГАЗ-53Б, груженный двумя с половиной тоннами картофеля. МАЗ ехал не быстро, его скорость не превышала пятидесяти километров в час — нормальное явление по тем временам. Водитель ГАЗ-53Б несколько раз пытался обогнать МАЗ, однако это ему не удалось.

Около 15.00 кортеж Машерова с одной стороны и два грузовых автомобиля с другой приблизились к Т-образному перекрестку у деревни Плиса, к повороту, ведущему на Смолевичскую бройлерную фабрику. В этот момент передняя «Волга» сопровождения под управлением водителя Слесаренко оторвалась от «Чайки» примерно на сто пятьдесят метров. Когда в поле зрения появился движущийся навстречу МАЗ, офицеры охраны, ехавшие в этой «Волге», подали в громкоговоритель команду принять вправо и остановиться. Водитель МАЗа Тарайкович команду выполнил. Увидев движущийся за МАЗом ГАЗ-53Б, команду остановиться подали и ему. В этот момент дистанция между грузовиками, по данным следствия, составляла тридцать — тридцать пять метров. Когда самосвал ГАЗ-53Б стал принимать вправо, белая «Волга» проскочила перекресток. Водитель ГАЗ-53Б Николай Пустовит осознал, что не успевает затормозить и вот-вот врежется в задний борт МАЗа. На скорости около пятидесяти километров в час он резко вывернул руль влево. В эту секунду в ГАЗ-53Б, внезапно выехавший из-за синего МАЗа, на полном ходу врезалась черная «Чайка».

Развернувшись поперек шоссе, она уткнулась левой стороной в самосвал. Удар был такой силы, что кузов ГАЗ-53Б сорвало с места, был поврежден и бензобак, отчего автомобиль загорелся. Из его кабины вывалился человек, который, пройдя несколько метров, обессиленно опустился на обочину.

Первым к разбитым автомобилям подбежал водитель МАЗа, затем подлетели и «Волги» сопровождения. Самосвал горел все сильнее. Благо, в этот момент мимо проезжал автокран одной из минских автоколонн. Быстро сориентировавшись, его водитель зацепил тросом горящий самосвал и оттащил его на безопасное расстояние. Офицеры охраны вытащили из «Чайки» окровавленное тело Машерова. Им показалось, что его сердце еще бьется. Его быстро перенесли в «Волгу». Взвывая сиреной, машина на огромной скорости понеслась в Смолевичи, в районную больницу. Но чуда не произошло: Петр Машеров был уже мертв. Врачам оставалось лишь зафиксировать его смерть[467].

Это был удар такой силы, от осознания которого замерла вся республика. На мой взгляд, преждевременная и трагическая смерть Петра Машерова явилась тем самым фактором, который значительно повлиял на героизацию его имени и создание исторического мифа о нем.

Вкратце миф сводится к следующему. Один из лучших сынов белорусского народа, бессменный руководитель Белоруссии на протяжении пятнадцати лет погиб в результате заговора на самом пике своей карьеры. Главный транслятор этой идеи — старшая дочь Петра Машерова. С подобного рода заявлениями она выступала неоднократно. Ее точка зрения в основном базируется на сведениях, полученных от отца незадолго до гибели. В частности, Петр Машеров неоднократно интересовался, как члены семьи отнесутся к смене места работы — переезду из Минска в Москву.

Перечень заговорщиков впечатляет: одни называют генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, другие — председателя КГБ Ю. В. Андропова, третьи высказываются нейтрально — клан Брежнева, четвертые видят главным заговорщиком министра МВД СССР Н. А. Щелокова.

Под кланом Брежнева вероятнее всего имеются в виду сам генеральный секретарь, его дочь и зять — заместитель министра МВД СССР Юрий Чурбанов. Однако такой большой разброс мнений по числу лиц, заинтересованных в устранении Петра Машерова, удивляет. Напрямую между собой они пересекались не очень часто, разве что по работе, а некоторые, возможно, и никогда.

Наталья Машерова утверждает, что ее отец погиб буквально за две недели до своего назначения на должность председателя правительства СССР[468]. Судя по всему, такого же мнения придерживалась и жена Петра Машерова, и муж Натальи Петровны — Владимир Петров. Таким образом, главный источник версии — кровные родственники и свойственники Петра Машерова.

Однако нельзя назвать эту версию абсолютно надуманной. Из многих публикаций известно, что Петр Машеров всегда стремился к дальнейшему карьерному росту. В частности, он мечтал стать членом Политбюро ЦК КПСС. Почти пятнадцатилетний кандидатский стаж давал повод для насмешек как со стороны других членов Политбюро, так и подчиненных в Минске. Привлекала его и еще одна должность — секретаря ЦК КПСС по идеологии. Смерть настигла Машерова, как говорит его старшая дочь, буквально за двадцать дней до той даты, когда такой же долгожитель во власти, как и Машеров, председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин, занимавший этот пост в течение шестнадцати лет, был выведен по состоянию здоровья из состава Политбюро ЦК КПСС.

Действительно, в октябре 1980 года у члена Политбюро А. Косыгина случился обширный инфаркт, из Политбюро его вывели 21 октября, а уже 23-го освободили от должности председателя Совмина. В общем-то, слова Натальи Машеровой о том, что перевод отца на место Косыгина в Москву был согласован Кремлем, при определенном раскладе можно расценивать как имеющие под собой основания. Если инфаркт у Косыгина случился в самом начале октября 1980 года, эти слова можно принять во внимание, если после 4 октября — они вызывают большие сомнения.