Петр Машеров: падение вверх - [119]

Со временем «Песняры» все больше превращались в «придворный» ансамбль Петра Машерова. Знаменитый коллектив никогда не отказывал белорусскому ЦК компартии, дипломатам, Минкульту в их просьбах. Например, в середине 1970-х Петр Машеров возглавил советскую делегацию в Берлине. Среди зрителей культурной программы ожидались руководитель ГДР Эрик Хонеккер и чилийский коммунист Луис Корвалан. На этот случай предусматривалось выступление «Песняров». Перед самым концертом Петр Машеров сказал им: «Учить петь я вас не стану, главное, чтобы нам не было стыдно перед друзьями!» Выручила не раз опробованная на восточных немцах «Дружба — Freundchaft». Видимо, на нее Машеров и намекал. И тогда, и еще много раз «Песняры» выполняли личные просьбы первого секретаря ЦК КПБ. Пусть плюсик был маленький, но он всегда шел в зачет. Со временем Мулявин для себя усвоил: связи во власти идут на пользу творческому коллективу.

В середине 1970-х Петр Машеров возглавлял то ли всесоюзную, то ли республиканскую делегацию в Берлине. Уже на месте он решил вызвать «Песняров» для участия в культурной программе. Пока дозванивались до Минска и передавали распоряжение шефа, название коллектива у чиновников почему-то трансформировалось в «Верасы». Их и отправили. Узнав о такой «самодеятельности», Машеров, как потом рассказывали, лично набрал Минск из советского посольства и зло, сквозь зубы, процедил министру культуры БССР Юрию Михневичу: «Я же сказал: „Пес-ня-ры“! Срочно привезти их в Берлин!»

«Песняры» обо всех этих событиях узнали уже в ГДР от советских дипломатов. Они тихонько сидели в Минске, на своей базе во Дворце культуры МАЗа. И вдруг во время репетиции к ним приезжают ребята в строгих костюмах и предлагают заполнить анкеты на выезд за рубеж. За несколько часов всем сделали загранпаспорта, к московскому поезду прицепили вагон — и на следующий день они были в Берлине[458].

После концерта, на приеме в советском посольстве, Машеров поблагодарил «Песняров», извиняясь: мол, оторвали вас от работы ради одного концерта. Все это происходило на глазах у советского посла в ГДР Петра Абрасимова, тоже белоруса. Причем последний незадолго до того публично отчитал «Песняров» за неопрятный, по его мнению, внешний вид. К тому же, посол посчитал, что на сцене «Песняров» «толпилось» слишком много. И тут же на контрасте появляется Машеров, буквально отодвигает посла плечом, начинает говорить с музыкантами в клешах, с усами и длинными волосами нормальным, человеческим языком, как с давними знакомыми и лучшими друзьями. Мало того, не только благодарит, но и предлагает остаться поработать по советским гарнизонам в ГДР. «Песняры» для видимости «поломались», но глаза у них загорелись. Одним звонком командующему группой советских войск в Германии Машеров обеспечил «Песняров» дней на десять отличной работой. Для них это было настоящее везение! Ведь московские артисты теснили белорусов и не допускали их до выступлений в контингентах советских войск в соцстранах. Стабильно «зарядиться» «Песнярам» удалось только в 1980-х. Но уже с самого начала стало ясно, почему так любят «военные» гастроли московские артисты. Первым делом по приезде им предлагали: «Ну что, на базу?» В Советском Союзе в магазинах было пусто, а там — изобилие качественных вещей за копейки, ковры, хрусталь — весь советский дефицит.

Однако вернемся еще раз в 1972 год, когда «Песняры» стали лауреатами Всесоюзного фестиваля советской песни, который проходил в Минске. Председателем жюри на нем была именитый композитор Александра Пахмутова. Принимая творческую делегацию фестиваля в своем кабинете, Машеров обратился к ней напрямую и попросил сделать подарок для Белоруссии в виде хорошей песни.

Пахмутова хитро улыбнулась и ответила: «А вы, Петр Миронович, пригласите еще раз в республику, чтобы мы ощутили ее колорит, побродили среди лесов, прониклись историей, с людьми повидались». При этом муж Пахмутовой, поэт Николай Добронравов, добавил: «Мои родители родом из Белоруссии, поэтому считаю свои долгом написать хорошую песню».

Вызов был принят. Машеров поручил первому секретарю ЦК ЛКСМБ В. Подрезу организовать программу поездки для Пахмутовой и Добронравова. При этом попросил: «Покажите так, чтобы им захотелось написать песню». Судя по всему, В. Подрез постарался на славу, выполняя это поручение.

А. Пахмутову и Н. Добронравова свозили на озеро Нарочь, показали землянки Вилейского партизанского соединения, Брестскую крепость-герой и, конечно же, Беловежскую пущу.

После поездки их снова принял Петр Машеров. Встреча была как никогда теплой. Машеров подробно рассказал о «своей» республике, о перспективах развития, о душевных, трудолюбивых людях, которые выращивают пшеницу и картофель[459].

Творческая пара была очень впечатлена и экскурсией, и дружеской, доверительной беседой с Машеровым. Супругов покорила доступность Машерова и простота в общении. Некоторые утверждают, что именно первый секретарь вдохновил их на создание двух шикарных песен: «Белоруссии» и «Беловежской пущи». Эти песни знал и распевал весь Советский Союз. Естественно, что их исполнение было вверено самым лучшим белорусским артистам — «Песнярам».