Петля Времени - [10]

Капитан задумался и неожиданно пришел к весьма парадоксальному выводу, - а, ведь эта банда пыталась совратить с пути истинного наших советских людей, вводя их в искушение заграничным ширпотребом и даровыми деньгами. Этот самый Воланд, своими, неподдающимися систематизации, действиями стремился доказать, что зло лишь спит в людях, но стоит его разбудить и ....

На столе зазвонил внутренний телефон.

- Капитан Аскерко слушает, - следователь взял черную эбонитовую телефонную трубку.

- Постановление готово?

- Так точно, товарищ майор.

- Давай без официальностей. Вот что, Александр Козьмич, подготовь проект развернутой справки по данному делу, за подписью товарища Ягоды. И принеси мне, помаракуем вместе, как правильно и пограмотней изложить всю эту чушь.

- За подписью самого наркома?

- Да.

- На чье имя адресовать справку, Константин Агеевич?

- Ни на чье. Просто справка и все. Говорят, будут докладывать в самые верхи. Якобы, даже, Самому.

- В какой срок?

- Максимум - завтра к вечеру. Чуть не забыл, приложишь к справке копию своего постановления.

- Понял, Константин Агеевич.

- Ну, давай - действуй. Да, объем справки - не более двух печатных листов.

- Есть!

Капитан положил на аппарат трубку и озабоченно почесал в затылке.

- На двух листах изложить все эти события? Да, еще попытаться дать им юридическую оценку? Придется заночевать сегодня в управлении....

Факты, изложенные потерпевшими и свидетелями по этому делу, выглядели бессистемным нагромождением бессмысленных действий членов удалой шайки и их главаря, не поддавались никакому объяснению и не подчинялись человеческой логике.

- Будто сам Сатана здесь накуролесил, - следователь произнес это вслух досадливо и с озлоблением.

И, тотчас, виски его сдавило будто стальными пальцами, в затылок уперлось нечто вроде зазубренной вилки, а в лицо дохнуло ледяным холодом.

- Не упоминай, без надобности, имени этого, - членораздельно и страшно произнес чей-то бестелесный голос.

Капитан очумело повел по сторонам глазами. В кабинете ничего не изменилось, и все же появилось неощутимое впечатление, что кто-то незримый здесь только что побывал.

- Задремал, что ли? - его взгляд метнулся к циферблату наручных часов - время почти не сдвинулось.

Он тоскливо оглядел, заваленный бумагами и делами, видавший виды, стол светлого орехового дерева. Перевел взгляд на окно, исхлестанное ранним, мокрым и прилипчивым снегом, не добавившее ему бодрости своим видом. Затем снова уткнулся в стол и обреченно придвинул к себе обшарпанную, но надежную, пишущую машинку. Если и удастся соснуть, то не более двух-трех часов.

Впрочем, бессонных ночей в те напряженные годы у капитана хватало. Начиналась масштабная чистка партийного, государственного и хозяйственного аппарата громадного, первого в мире, социалистического государства....

Глава четвертая

1.1. Слова влекут за собой дела.

К ночи город очутился во власти игроков, пьяниц и обжор. Иерусалим внешне затихал, но зато начинал жить иной, вечерней, а, затем и ночной жизнью. Полки сотен небольших лавчонок ломились от груд лакомств - хрустящих, пахучих, начиненных фруктами, пряностями и медом. Харчевни, таверны, трактиры, постоялые дворы исторгали чад пальмового масла и жареного мяса. Они заполнялись самым различным по обличью, занятиям и наречиям людом.

- Похоже, и нашим желудкам уже недостает смирения, - Фагот вопросительно глянул на своих сообщников.

Никогда не отличавшийся худобой кот, хотел есть и пить, казалось, всегда. Азазелло неопределенно дернул плечами.

- Тогда поищем подходящее место, чтобы сразу начать и задуманное, - решил Фагот. - Нужно только выяснить, как выглядят местные деньги.

- Но ведь Азазелло..., - начал всполошившийся кот.

- Я всучил им советские серебряные полтинники, чеканки 1924 года, взятые мной из коллекции покойного Берлиоза, - спокойно пояснил Азазелло, почесывая ожесточенно спину под плащом.

- Но..., - еще громче заорал кот.

- Тише. Ты всполошишь всю улицу, - шикнул на него Фагот.

- Их уже нет. Ни у водоноса, ни у зеленщика, - безмятежно констатировал Азазелло, - э-э-э, что-то ползет у меня между лопаток. Ну-ка, - повернулся он спиной к Фаготу.

Мощный удар худосочного обладателя клетчатого халата едва не поверг рыжего здоровяка носом в уличную пыль. Он встряхнулся и с уважением глянул на узкую, непримечательную силой, ладонь, потрясшую его могучий организм. Кот, на всякий случай, отступил подальше.

В городе замерцали первые светильники. Судя по вывеске, запахам и пьяному гомону, впереди обнаружилась искомая харчевня, и друзья ускорили шаг. Кот, держа цепочку в лапах, плелся за ними пастушьим псом.

Харчевня была почти полна. Судя по говору, здесь были представители самых разных рас и народностей. За изрезанными массивными столами сидели люди в различных одеяниях. Среди них выделялись чернокожие нубийцы и мавры, смуглые, почти до черноты, кочевники ливийских и аравийских пустынь, смугловатые греки и фракийцы, белокожие британцы и галлы и даже двое с желтой кожей и раскосыми глазами.

- Серы, - шелковые люди из далекого Китая, - прошептал про них, знающий, казалось, все на свете, кот.