Петька Дёров - [23]
— Что? Буду я фашистам служить! — возмутился Фома.
— Да нет! Я сам гитлеровцам не повезу. Наши ведь, русские, тоже ездят. Вот им. Что-нибудь заработаем.
Эта мысль Фоме понравилась. Дело было за тачкой.
— Достанем, — уверенно обещал Петька. — В мастерских у вокзала, за разбитым корпусом, я как-то видел, валялась одна. Без колеса, правда, но и колесо найдем, если поищем-
— Эге, брат, умнеешь, — одобрил Фомка-Попробовать можно.
Не прошло двух дней, как в деревянном сарайчике бабки Агафьи закипела работа. Не без труда друзья приволокли сюда тачку, присмотренную Петькой в мастерских. Кстати, там же, в куче железного лома, удалось найти и подходящее колесо. Мальчики подпилили у тачки ручки, чтобы были покороче, подстрогали стенки так, что они стали тоньше, а потому и легче. Раздобыв банку краски, они выкрасили тачку в веселый зеленый цвет.
Подъехав первый раз к вокзалу, мальчики стали в стороне в ожидании пассажиров. Вскоре должен был прийти поезд из Гдова. Когда приехавшие стали выходить на вокзальную площадь, Фомка нырнул в толпу.
— Тетя, тетя, — подбежал он, присмотрев двух женщин с тяжелыми узлами. — Давайте подвезу! — И он решительно ухватился за узел.
— Да куда тебе, сынок, — отнекивалась женщина. — У нас вещей много. Тяжело будет.
— Ничего, нас тоже двое. Тачка у нас, — уговаривал Фома.
Узлы были уложены в тачку. Мальчики впряглись и повезли.
— Видал! — подмигнул Фомка товарищу. — Сразу пассажиров подхватили. Куда прикажете отвезти?
— На Свердловскую, недалеко. Да ведь тяжело же вам, милые, — покачивала головой женщина. — Дайте-ка, уж и мы вам поможем.
— Ничего, сил хватит, — гордо отказался Фомка.
Дружно налегая на ручки, мальчики подвезли тачку к указанному дому.
— Вам какими деньгами платить, советскими или марками? — спросила женщина.
— Только советскими, — откликнулся Фомка.
Женщина протянула ему две десятирублевки.
Одну из них Фома отдал Петьке, а вторую, поплевав на нее, сунул в карман.
— Вот видишь, Фома, можно заработать, — радовался Петька, возвращаясь к вокзалу.
— Сами сыты будем и бабке Агафье деньгами теперь поможем, — строил планы Фома.
Прошло несколько дней. Тачка ежедневно давала ребятам заработок, хотя и небольшой. Фома уже научился, смешавшись в привокзальной толпе, бойко выкрикивать: «А вот кому вещи до дому подвезти!»
Радовала удача, радовала погода. Становилось всё теплее. В придорожных канавах пели веселые ручейки. Скворцы, разрешив квартирный вопрос, готовились к прибавлению семейства. Казалось, жизнь совсем налаживается, Но тут произошел неприятный случай.
Вместо очередного пассажирского поезда к вокзалу подошел состав с гитлеровцами. По-видимому, в нем солдаты ехали с фронта в тыл. Пьяные, разомлевшие от весеннего солнца и довольные предстоящим отдыхом вдалеке от передовой, гитлеровцы шумной толпой вывалились на площадь перед вокзалом и рассыпались по ближним улицам.
И тут один из них, рослый детина в огромных сапогах, вдруг подошел к мальчикам и швырнул в их тачку свой ранец и какой-то мешок.
— Поехай! — приказал он на ломаном русском языке.
Мальчики смутились.
— Колесо капут, — попытался было отговориться Фомка.
— Поехай, марш! — требовал солдат.
Фома покосился на друга- Лицо Петьки было бледно. Глаза недобро прищурились.
— Повезем, Петь, ну его к черту, — тихо сказал Фома. — Еще пристрелит ни за грош.
Тачка, скрипя, неохотно двинулась с места.
Солдат сначала шел рядом, пошатываясь и спотыкаясь на неровной мостовой. Но скоро этот способ передвижения ему надоел.
— Хальт! — внезапно завопил он.
Мальчики остановились. Гитлеровец тяжело плюхнулся в тачку, раскинув длинные ноги в пыльных сапожищах.
— Поехай! Вози! — приказал он и зачмокал губами на Фому, как на коня.
Побледневший Петька отскочил в сторону- Солдат схватился рукой за пистолет.
— Марш! Форвертс! Впериод!
Стиснув зубы, мальчики толкнули тяжелую тачку.
Грузный фриц вытянул губы трубочкой и засвистел какой-то марш.
«Скорей бы довезти и избавиться от этой сволочи», — мрачно думал Фома.
Тачка казалась всё тяжелее, но, как только ребята останавливались передохнуть, гитлеровец орал и хватался за пистолет. Чтобы было немного легче, Фома решил свернуть с неровных камней мостовой на утоптанную тропинку, пролегавшую рядом с придорожной канавой.
«В канаву бы не свалить!» — мелькнуло у него в голове. А канава была словно нарочно для этого сделана. Широкая, глубокая, до краев полная грязной талой воды, по которой плавал всякий уличный мусор.
И только мальчики с ходу свернули на тропинку, гитлеровец обернулся. Его резкий поворот окончательно нарушил равновесие: тачка качнулась, ее ручки вырвались из ослабевших от усталости пальцев и… немец со всеми своими вещами кувырком полетел в воду. Брызги фонтаном полетели вверх. Пытаясь встать, гитлеровец барахтался в грязной воде. Пилотка, свалившаяся с головы, плавала вместе со щепками и мусором.
Немец орал, как дикий, и, шлепая по воде длинной рукой, старался достать пистолет. А Фомка с Петькой были уже далеко. Опрометью мчались они от канавы, от тачки, от фрица… Седьмой забор уже перемахнули ребята, а усталости не чувствовали.
Только пробежав через весь город и юркнув под обрывистый берег реки, мальчики остановились. Тихо. Погони не слышно. Лишь теперь друзья поглядели друг на друга, перевели дух. И захохотали от всей души, позабыв о пережитой опасности и вспоминая только ее смешную сторону.
