Петербургские повести - [45]
Господи, как сказочно-тяжело мне тогда было!
В таком состоянии я жил больше месяца… Это кончилось двадцать четвертого октября. День этот я навсегда запомнил, его я обвел в календаре черным. (Но, наверное, черным зря.) В этот день я сделал болезненный и необходимый шаг, благодаря которому смог жить вместе со всеми, принял законы этого мира и сбросил с себя лишнее, мешающее эти законы принять.
Я сидел на скамейке около общежития, курил. День был теплый, почти жаркий, дождь не донимал город уже дня четыре, воздух стал сухим и глубоким. Я не знал, чем заняться, деньги кончились, оставалось болтаться возле общаги, скучать, ожидать завтрака, потом обеда, потом ужина. И, как всегда, я надеялся увидеть ее, свою сказочную девушку, и, как всегда, в душе готов был признаться в любви, схватить руку, целовать. Казалось, появись она – и я сделаю это. А там – что будет, то будет…
Ко мне подошел Камель Мухтаров, рослый парень со второго курса, он приехал из Кушки, после восьмого класса, но не походил на шестнадцатилетнего. Развитой, крепкий – на вид совсем взрослый парнище. У нас были неплохие отношения, хотя пэтэушники не любили тех, кто стал учиться по окончании средней школы, на десять месяцев, на так называемые курсы ТУ (трудовое училище). Камель угощал меня насваем, я иногда давал ему мелочь на пиво или метро…
Он сел рядом, предложил:
– Насику хочешь?
– Конечно, – кивнул я. – Скучно что-то совсем…
– М-да.
Камель достал спичечный коробок, в котором лежали темно-зеленые, похожие на маленькие речные камушки, комочки наса. Я выудил парочку, положил под язык, Камель сделал то же… В нашем училище было человек десять туркменов, почему-то все из Кушки; они употребляли насвай как сигареты, и называли это курением, но на меня он действовал примерно как слабый гашиш… Через пару минут под языком приятно зажгло, тепло поползло по всему рту, постепенно стало наполнять мозг. Мысли сделались вялыми и лишними, я развалился на скамейке, прикрыл глаза и подставил лицо солнцу, наблюдая за мечущимися на веках красно-золотистыми блестками.
– Слушай, Сэн, у меня к тебе предложение есть, – слишком вежливо, необычным для себя тоном заговорил Камель. – Ты, я заметил, к Оксанке не прочь подкатить…
– К какой Оксанке? – Я не понял сразу.
Камель выплюнул размякший, превратившийся в зеленоватые слюни насвай. Я тоже выплюнул, посмотрел на Камеля.
– Ну, к этой, с мозаичного… Видно же, Сэн…
Сейчас предупредит, чтобы я не смел клеиться к ней. К Оксане. Ее Оксана зовут…
– Я хочу тебе предложить одно дельце. Если не хочешь, то ладно, но никому… Понял?
– Да. А что такое?
– В общем… Мы хотим… гм… раскрутить ее. – Камель пристально посмотрел на меня, перевел взгляд на окна общежития. Окна весело сверкали в вечерних лучах солнца. – Дерзкая слишком… Рожу даже от Ленура воротит. Надо ей засандалить. Ну, как ты?
– Что? – Я до сих пор не понимал.
– Она обычно на выходные сваливает куда-то, – осторожно стал объяснять Камель; он очень хорошо говорил по-русски. – К родственникам, наверно. Должна сегодня вернуться перед отбоем… Мы решили ее на пустыре перехватить. Без прибамбасов: просто надо немного опустить жабу… В-вот. Ты согласен?
Я сидел согнувшись, глядя на замусоренный окурками песок под ногами. Конечно, теперь-то я понял, что он предлагает… Я пытался очнуться от наса, который продолжал обволакивать сознание теплым, приятным туманом… Сплюнул, прокашлялся… Вообще-то, следовало бы врезать Камелю по морде, возмутиться, но я понимал, что это означает для меня конец. Отгасят этим же вечером, измочалят в слякоть; уже видел, как они отделали одного армяна, а потом тот исчез, говорят, что уехал и половину вещей в комнате бросил… А если отказаться мирно и тихо? Все равно, значит, стать их врагом, и если Камеля с дружками спалят, я окажусь виноватым, окажусь стукачом… Оксана, Оксана, я узнал твое имя, но при каких обстоятельствах! Какую цену я должен заплатить за это! Моя мечта, моя светлая богиня, моя единственная… Ее хотят втоптать в грязь, раздавить, уничтожить. Ее разорвут через три-четыре часа. И как быть мне? Куда деться? Что выбрать?
– У? Сэн?.. – тормошил Камель. – Да ты не шугайся, ничего такого! Спусканём по разу, чтоб поняла. Вообще, говорю, охренела прошмандовка. Королевна нашлась…
В такие минуты происходящее представляется страшным сном, пытаешься выдернуть себя в реальность, очнуться; просыпаешься, но – попадаешь сюда же и понимаешь: кошмар не во сне, это все наяву.
– В прошлом году мы так двух уже отмахали. И ничего, даже из путяги они не свалили и живут здесь же – все ништяк. Как хочешь, вообще-то, просто вижу, ты на нее запал, а тут как раз… Решил как корешу предложить.
Корешу… Конечно, конечно, я понял, они хотят иметь меня на черный случай. Если что – все упадет на меня, ведь не один Камель заметил мое отношение к девушке, мое желание. Среди подозреваемых я буду первым… (Я плохо тогда знал людей, не мог понять, что Камель сделал мне это предложение бескорыстно, от чистого сердца).
– Ну, давай решай, не нудись…
Я ясно представил ее, намного яснее и четче, чем когда мечтал, мысленно и в то же время почти ощутимо соединялся с ней, закрывшись в комнате или в кабинке душа. И на мгновение, но сильно и глубоко, пыхнула уверенность, что это сама судьба помогает мне реально с ней соединиться. Но как?.. Совсем иначе, чем я мечтал. Страшно, грязно, непоэтично. Как быть? Отказаться, спрятаться, или предупредить, или вместе с Камелем поджидать ее на пустыре?..
«Елтышевы» – семейный эпос Романа Сенчина. Страшный и абсолютно реальный мир, в который попадает семья Елтышевых, – это мир современной российской деревни. Нет, не той деревни, куда принято ездить на уик-энд из больших мегаполисов – пожарить шашлыки и попеть под караоке. А самой настоящей деревни, древней, как сама Россия: без дорог, без лекарств, без удобств и средств к существованию. Деревни, где лишний рот страшнее болезни и за вязанку дров зимой можно поплатиться жизнью. Люди очень быстро теряют человеческий облик, когда сталкиваются с необходимостью выживать.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
В новой книге Романа Сенчина две повести – «У моря» и «Русская зима». Обе почти неприкрыто автобиографичны. Герой Сенчина – всегда человек рефлексии, человек-самоанализ, будь он мужчиной или женщиной (в центре повести «Русская зима» – девушка, популярный драматург). Как добиться покоя, счастья и «правильности», живя в дисбалансе между мучительным бытом и сомневающейся душой? Проза Сенчина продолжает традицию русской классики: думать, вспоминать, беспокоиться и любить. «Повести объединяет попытка героев изменить свою жизнь, убежать от прошлого.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», «Информация», многих сборников короткой прозы. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист премий «Русский Букер», «Национальный бестселлер». Слом, сбой в «системе жизни» случается в каждой истории, вошедшей в новую книгу Романа Сенчина. Остросоциальный роман «Елтышевы» о распаде семьи признан одним из самых важных высказываний в прозе последнего десятилетия. В повестях и рассказах цикла «Срыв» жизнь героев делится на до и после, реальность предлагает пройти испытания, которые обнажат темные стороны человеческой души и заставят взглянуть по-другому на мир и на себя.
В новом сборнике известный писатель-реалист Роман Сенчин открывается с неожиданной стороны – в книгу включены несколько сюрреалистических рассказов, герои которых путешествуют по времени, перевоплощаются в исторических личностей, проваливаются в собственные фантазии. В остальном же все привычно – Оля ждет из тюрьмы мужа Сережу и беременеет от Вити, писатель Гущин везет благотворительную помощь голодающему Донбассу, талантливый музыкант обреченно спивается, а у Зои Сергеевны из палисадника воруют елку.
Серия «Перемены к лучшему» — это сборники реальных позитивных историй из жизни современных писателей. Забыть свою первую любовь невозможно. Была ли она счастливой или несчастной, разделенной или обреченной на непонимание, это чувство навсегда останется в сердце каждого человека, так или иначе повлияв на всю его дальнейшую жизнь. Рассказы из этого сборника совершенно разные — романтичные, грустные, смешные, откровенные… они не оставят равнодушным никого.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.