Петербург. Путеводитель «Афиши» - [45]
Построенная в 1816 году Биржа при советской власти стала Центральным военно-морским музеем (прежде лучшее в России собрание по истории флота находилось в Адмиралтействе). Ростральные колонны, фланкирующие Биржу, прежде служили маяками. До сих пор по специальным случаям в расположенных на их верхних площадках чашах зажигают гигантские факелы. Первые ростры (носы вражеских кораблей) были выставлены на римском форуме в знак победы при Анции. С тех пор их приделывают к колоннам, воздвигнутым в честь морских побед. На постаментах питерских Ростральных колонн - аллегорические изображения четырех российских рек: на той, что ближе к Зимнему дворцу, - Нева и Волхов, на той, что к Биржевому, - Волга и Днепр. Прихотливый выбор обусловлен категорией рода: две реки - дамы, две - джентльмены.
В Южном пакгаузе, выходящем на площадь и Университетскую набережную (он построен архитектором И.Лукини одновременно с Биржей), выставлены препараты и чучела Зоологического музея. Вместе с Военно-морским они составляют идеальный аттракцион для любознательных школьников, и потому днем на Биржевой площади обычно бездна детей. В Северном пакгаузе (тот же Лукини), расположенном на углу Биржевой площади и набережной Макарова, оживление, наоборот, начинается ближе к ночи, когда к клубу Plaza начинают съезжаться джипы и "мерседесы". Клуб входит в своеобразный развлекательный ансамбль вместе с находящимся на другой стороне Малой Невы, на Петроградской, рестораном-поплавком "Акварель" и заведениями, расположенными в Таможенном переулке. Все они не дешевы и поэтому предназначены для местных и приезжих яппи, а не для студентов, чего можно было бы ожидать в окрестностях Университета.
За "Плазой", на набережной Макарова, - Институт русской литературы, или Пушкинский Дом, где хранятся рукописи Александра Сергеевича и множества других писателей. Здесь же историко-литературный музей, экспонирующий стулья Гончарова, гусиные перья Тургенева, печатные машинки, на которых зарабатывали свои Сталинские премии классики советской литературы. На фронтоне Института - Меркурий, Нептун и Церера, имеющие, как известно, отношение к торговле, а не к словесности. Это легко объяснимо - здание было построено уже упоминавшимся Лукини для петербургской таможни.
От Пушкинского дома можно свернуть налево на Тифлисскую улицу, по недоразумению не переименованную большевиками. Справа - неоклассический дом акцизного ведомства, откуда в начале XX века контролировалась вся торговля спиртным в России. Тифлисская улица выводит к построенному Кваренги трехэтажному гостиному двору с открытой галереей первого этажа. Это так называемая Корзухина артель. Ныне здесь исторический, медицинский и философский факультеты университета.
Музей почвоведения Биржевой пр., 6; 328 54 02; вт 10.00-16.30. Вход свободный
Пройдя мимо Корзухиной артели, можно попасть на имеющий форму подковы Биржевой проезд, куда выходит западный фасад томоновской Биржи. До начала XX века никакого проезда не было: вплоть до здания Двенадцати коллегий лежала дивная Биржевая площадь со сквером, где круглый год матросы торговали попугаями и обезьянками, а весной, после открытия навигации, тут же продавались первые свежие устрицы. Но в 1904 году Леонтий Бенуа построил в центре площади огромную гинекологическую клинику для лейб-акушера Дмитрия Отта, доктора, принимавшего роды у императриц и великих княгинь. Клиника Отта - ее и сейчас так называют - испортила один из лучших архитектурных ансамблей города.
В доме N6 по Биржевому проезду (слева от Биржи) - Музей почвоведения, где можно увидеть русский чернозем во всей его красе и мощи. Справа от Биржи, на Биржевом проезде и в соседнем Таможенном переулке, - три заметных ресторана: "Академия", "Старая таможня" и "РесторанЪ".
Из того же Таможенного переулка можно попасть в Кунсткамеру, выходящую на Университетскую набережную. Со времен Анны Иоанновны и до екатерининского царствования здесь размещалась вся русская наука - Академия наук с библиотекой, анатомический театр, музеи и обсерватория. Построено здание по проекту Георга Маттарнови в 1734 году, но некоторые видят в проекте руку великого прусского архитектора Андреаса Шлютера, который, впрочем, умер до начала строительства от перенапряжения - он изобретал вечный двигатель. Трехэтажное здание венчает многоярусная восьмигранная башня со средневековым астрономическим инструментом под названием армиллярная сфера, на небольшом куполе. Кунсткамера - несомненный шедевр петровского барокко. Сейчас в ней помещаются два музея: антропологии и этнографии (туда входит петровская коллекция "монстров и натуралий") и мемориальный - Михаила Ломоносова, а также огромный расписной Готторпский глобус (диаметром 3,1 м), подаренный Петру в Шлезвиг-Гольштейне. Музеи Кунсткамеры, особенно коллекция двухголовых младенцев в спирту, пользуются невероятным успехом среди туристов, по преимуществу российских провинциалов, американских пенсионеров и финских лесорубов. Благодаря им Кунсткамера - процветающее предприятие, и летом сюда очередь побольше, чем в Уффици.
Путеводитель знакомит читателя с Петербургом Достоевского: историческими районами города, где с 1837-го по 1881 го ды жил писатель и где проживали герои почти всех его романов. Путеводитель состоит из 5 маршрутов, каждый из которых рассчитан на 2-3-часовую пешеходную экскурсию.
«Серебряный век» стал для России временем нерешительных мужчин и роковых женщин. Ослабление воли правящего класса предреволюционной России привело к тому, что без всякого официально провозглашенного равноправия «русские амазонки» принимали все большее участие в политике и экономике, управляли мужчинами, а не подчинялись им. Героини этой книги сейчас практически забыты, но каждая в свое время была известна и сыграла в жизни России роковую роль.
Петербург и Москва – два российских мегаполиса, бывшая и нынешняя столицы, соревнование между которыми не прекращается никогда. Книга посвящена описанию петербургской «самости», того, что делает жителей города непохожими ни на москвичей, ни на провинциалов. Действия книги охватывают век между 1912-м и 2012-м годами: между городом Александра Блока, Павла Милюкова и Тамары Карсавиной и местом, где живут Василий Кичеджи, Роман Широков и Сергей Шнуров. От акмеистов до хипстеров: обычаи, персонажи, трагедии и комедии города «славы и беды».
В книге 22 очерка о таинственных обстоятельствах ухода из жизни знаменитых в истории России государственных деятелей и людей литературы и искусства: Ивана Грозного, Петра Первого, Александра Радищева, Петра Чайковского, Александра Блока, Саввы Морозова, Максима Горького, Владимира Ленина, Петра Врангеля, Сергея Кирова, Иосифа Сталина и других. События в книге охватывают период с 1584 по 1953 гг. Работа неакадемическая, в ней нет научного аппарата. Но автор старался по возможности учесть все важнейшие источники, принять во внимание различные, часто противоположные точки зрения.
Эта книга – объективный и взвешенный взгляд на неоднозначную фигуру Лаврентия Павловича Берии, человека по-своему выдающегося, но исключительно неприятного, сделавшего Грузию процветающей республикой, возглавлявшего атомный проект, и в то же время приказавшего запытать тысячи невинных заключенных. В основе книги – большое количество неопубликованных документов грузинского НКВД-КГБ и ЦК компартии Грузии; десятки интервью исследователей и очевидцев событий, в том числе и тех, кто лично знал Берию. А также любопытные интригующие детали биографии Берии, на которые обычно не обращали внимания историки.
Книга посвящена Ленинграду 1940–1960-х годов. Впервые сделана попытка собрать все источники — около сотни интервью очевидцев, судебные протоколы, воспоминания, разбросанные в Интернете. Неформатный Ленинград — город вольных поэтов и живописцев, политических смутьянов, модников и модниц, чудаков и эрудитов, опальных профессоров и подпольных дельцов. Город, неизвестный широкому читателю, даже петербуржцу.Для широкого круга читателей.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.