Петербург. История и современность - [11]

Шрифт
Интервал

Во-вторых, именно в Петербурге получили последовательное развитие практически все направления высшего образования. Естественно, что в городе сложилась значительная группа специалистов, обеспечивающих учебный процесс, и еще бо́льшая группа студентов как временного населения.

Вышесказанное служит объяснением тому, что весьма значительная часть «великих петербуржцев», с именами которых ассоциируются высшие научные и культурные достижения города, не были уроженцами города на Неве. А это М. В. Ломоносов, Л. Эйлер, Ф. Растрелли, Дж. Кваренги, Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Ж.-Ф. Тома де Томон, О. Р. де Монферран, В. П. Стасов, Н. А. Некрасов, Ф. М. Достоевский, М. Е. Салтыков-Щедрин, Н. И. Пирогов, Д. И. Менделеев, И. П. Павлов, А. Г. Рубинштейн, М. П. Мусоргский, П. И. Чайковский, М. Петипа, И. Е. Репин, К. С. Петров-Водкин, А. А. Ахматова, О. Э. Мандельштам, А. С. Попов, В. М. Бехтерев, Н. И. Вавилов, А. Ф. Иоффе, В. Э. Мейерхольд, С. П. Дягилев, Ю. Н. Тынянов, Н. П. Анциферов, С. Я. Маршак, Г. М. Козинцев, А. И. Райкин, Н. П. Акимов, Г. А. Товстоногов и т. д.

Суть нашей гипотезы заключается в том, что именно «чужие», родившиеся и прошедшие первую фазу социализации за пределами Петербурга, а вовсе не «коренные» (потомственные) петербуржцы, роль которых несколько преувеличена, оказывали определяющее влияние на формирование петербургского менталитета, типичных черт петербургской интеллигенции.

История Петербурга показывает, что он развивался как городская общность и совокупность разнообразных укладов (этнических, сословных, социально-профессиональных), которые проявлялись в оппозициях «старое – новое» и «свои – чужие». Именно в процессе непрерывных взаимовлияний и взаимопроникновений укладов с присущими им нормами, стереотипами поведения, деятельности, способами освоения пространства и т. д. происходила их интеграция, складывался новый, особый социально-психологический тип горожанина Петербурга.[35]

Г. П. Федотов писал в 1926 году о Петербурге: «Если бы каждый дом здесь поведал свое прошлое хотя бы казенной мраморной доской, – прохожий был бы подавлен этой фабрикой мысли, этим костром сердец. <…> Весь воздух здесь до такой степени надышан испарениями человеческой мысли и творчества, что эта атмосфера не рассеется целые десятилетия».[36] Размышления Федотова подсказали мне один из источников данного исследования – мемориальные доски Петербурга. Они составляют обширную летопись города, являются особым знаком нашей исторической памяти, данью уважения общества к заслугам выдающихся горожан. Согласно данным Государственного музея городской скульптуры, опубликованным в 1999 году, в Петербурге на тот момент мемориальными досками была увековечена память около 500 человек – деятелей науки и культуры (80 %), освободительного движения (11 %), государственных деятелей и военачальников (9 %).[37] Среди них уроженцами Петербурга—Петрограда—Ленинграда оказались лишь 22,8 % (табл. 2).


Таблица 2

Места рождения знаменитых петербуржцев, которым установлены мемориальные доски (данные на начало 1999 года, в % от численности выборки)


Наряду с Москвой, наибольшее число выдающихся петербуржцев оказалось среди уроженцев Тверской и Воронежской губерний, Киева, Нижнего Новгорода, Вятской губернии, Грузии, Латвии, Польши, Германии и Швейцарии, – их в совокупности в данной выборке больше, чем «коренных» петербуржцев.

Важно подчеркнуть, что значительное большинство деятелей, увековеченных мемориальными досками, относятся к XIX – началу XX века, т. е. «золотому» и «серебряному» векам российской культуры, когда лидерство Северной столицы практически во всех видах деятельности было бесспорным.

Данные, характеризующие петербургскую элиту конца XX века, можно извлечь из справочников «Кто есть кто в Санкт-Петербурге», которые издаются с 1995 года. Они содержат краткие биографии более 500 наиболее влиятельных и известных петербуржцев. Это деятели науки и культуры, промышленники и предприниматели, государственные и политические деятели, военачальники и др. (табл. 3).

Отдавая себе отчет в определенной условности сопоставления данных по выборкам, отраженным в таблицах 2 и 3, мы тем не менее можем усмотреть в них некоторые тенденции:

1) среди влиятельных лиц, так или иначе отмеченных в «рейтингах» известности, доля «коренных» петербуржцев к концу XX века увеличилась в два с лишним раза, хотя по-прежнему выходцы из других регионов составляют больше половины;

2) в составе петербургской элиты не осталось иностранцев по происхождению;

3) резко сократилась доля уроженцев Москвы, Центральной России, Прибалтики, Поволжья;

4) существенно возросла доля выходцев из Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока.


Таблица 3

Места рождения наиболее влиятельных и известных петербуржцев конца XX века[38]


Любопытная картина складывается при рассмотрении отдельных социально-профессиональных групп, представители которых входят в состав современной петербургской элиты. Среди академиков РАН уроженцев Петербурга—Ленинграда оказалось 50 %, среди ректоров и начальников вузов – 34,4 %, среди директоров музеев, библиотек и архивов – 58,3 %, среди литераторов – 58,1 %, среди театральных и музыкальных деятелей – 50 %, среди банкиров, промышленников и предпринимателей – 42,8 %, среди представителей органов власти – 49,4 %.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.