Пьесы - [11]

Ариана. Вы иногда бываете в Париже?

Авнер. Редко.

Ариана. Мне бы хотелось задержать вас… Скажите, что мне сделать.

Авнер. Ничего.

Ариана. Я должна суметь удержать вас.

Авнер. Ты слишком много говоришь, Ариана.

Она колеблется, оборачивается. Потом хочет идти.

Авнер. Ариана!.. Мы завтра не увидимся, я уезжаю в Женеву в восемь часов.

Она останавливается.

Он какое-то мгновенье смотрит на нее, потом отворачивается.

Она медленно возвращается.

Пауза.

Ариана. А почему вы сказали мне, завтра вечером.

Авнер. Потому что самолет только вечером. Но я завтра должен быть в Женеве по делу.

Пауза. Ариана растеряна.

Ариана. И Бленск повезет вас в восемь утра?…

Авнер. Да. Знаешь, такие субъекты уже в шесть на ногах.

Ариана. Я его ненавижу.

Авнер. Почему?

Ариана. Во что он лезет!

Авнер. Ни во что. Это очень мило с его стороны…

Ариана. Значит вы проведете два часа в его ужасной машине, с ним, будете разговаривать, у вас такой вид, будто вас радует эта поездка, вовсе не похоже, что вы хоть сколько-нибудь страдаете от этого…

Авнер. А чтобы ехать на поезде, мне надо было выезжать в семь часов.

Ариана. Вы не понимаете. — От Страттена до Женевы, в течение двух часов, вы будете принадлежать Курту Бленску, ему удалось заполучить вас на два часа для себя одного! И пока я буду томиться в этой пустыне, вы с удовольствием дадите себя убаюкать этому швейцарцу…

Авнер. Убаюкать — ты все-таки преувеличиваешь.

Ариана. Не делайте вид, что вы ничего не слышите… Это утомительно, уверяю вас…

Авнер. Что ты хочешь от меня услышать?

Ариана. Я следовала сегодня за вами, Авнер, в горах, которые вы так любите, я за вами следовала, и ничего больше, вы шагали, шагали… и как это понять?… я ощущала ваше присутствие, ваше…одиночество.

Пауза.

Авнер. Ты меня придумываешь, Ариана.

Ариана. Даже если я вас придумываю, даже если человек, за которым я следовала, не вы, сегодня вечером имеет значение только ваше отсутствие, этот пейзаж, в котором вас не будет, эта печаль, которая ждет меня, и которая уже сегодня ощущается во всем, на что падает мой взгляд…

Пауза.

Могу ли я… могу ли я следовать за вами этой ночью?

Авнер. Нет. Нет, Ариана…

У него вырывается жест нежности, с каким обращаются к ребенку. Она резко отталкивает его.

Авнер. Ты сделала мне больно.

Ариана. Недостаточно больно.

Авнер. Давай.

Она с силой дает ему пощечину. Он так же сильно отвечает ей пощечиной. Она не удерживается и падает.

Ариана. Не надо изображать дурацкое страдание, по крайней мере ведите себя как обычно!

Авнер. Я не стремлюсь тебе понравиться.

Ариана(мягко). Нет… Однако вам так здорово это удалось, что даже эти слова меня не задевают…

Пауза.

Авнер. Мои желания, Ариана, не из тех, которые можно исчерпать… Я вступил в такое время, которое я заранее ненавижу, и в то же время жду. Ты следовала за мной в Лензэе, и видела мою спину… Господин Мильштейн, которого ты видишь перед собой, мечтает о покое, о пошлом удовольствии отдохнуть. Скорее занудный тип. Я не могу, пойми, я не могу искать покоя… и любить тебя…

Пауза.

В тот момент, когда ночь накрывает их, можно угадать, ее порыв к нему.

— 7 –

Раннее утро. Пасмурно. Мрачно.

Курт Бленск появляется со стороны дороги с канистрой в руке, в сапогах и пальто, пересекает сад и входит в гостиницу.

Эмма(из-за кулис). Авнер?.. Авнер?..

Она появляется в дверях веранды, в халате, с двумя пакетами в руках. Опершись на перила веранды, она вглядывается в сад.

Входит Курт Бленск.

Эмма. Авнер?… О, месье Бленск, то есть Курт, мой брат уже спустился?

Бленск. Я его жду, мадам Мильштейн, я приготовил машину, все готово к отъезду.

Эмма. Я купила два свитера для его сыновей, и забыла отдать их ему. Что у меня с головой? У меня безумный вид, да? Я даже не успела причесаться. Осторожно, осторожно в машине, мой маленький Курт. Он будет говорить вам, чтобы вы прибавили скорость, а вы притворитесь, что не слышите. Что может быть опасней этой мокрой горной дороги.

Бленск. Мадам Мильштейн, моей Вольво уже четырнадцать лет, вы можете разглядывать ее через лупу и не увидите ни единой царапины. У нее кузов новее нового.

Эмма. Тем лучше, тем лучше… Но вы посмотрите только, что за погода. И за что нам эта серая скука?…

Входит Авнер. На нем вчерашний костюм. Пальто. Чемодан. Сумка для обуви. Атташе-кейс.

Не говори только, что у тебя нет места, я купила эти дорогущие свитера у Ханцельмана… (Она бросается к чемодану и пытается его открыть)…Коричневый отдашь Пабло, а зеленый — Саниэлю… Знаешь, они в таком тирольском стиле, это их позабавит…

Авнер смотрит на ее попытки уложить пакеты в чемодан с какой-то отстраненной покорностью.

(Закрывая чемодан с большим трудом). Какой ты отдашь Пабло?… Повтори, что я сказала… Коричневый — Пабло! Ты не слушаешь меня, ты сделаешь наоборот; я на пакете напишу «П»…

Она хочет уже снова открыть чемодан. Авнер берет ее за руку.

Авнер. Оставь. Не беспокойся. Ни один из них никогда не наденет эти свитера. Каждый год ты упорствуешь в своем желании сделать им подарки, которые им не нравятся, потому что им нравится только то, что они покупают сами.

Эмма. Как ты умудряешься быть таким гадким за пять минут до отъезда — молодец.