Пьесы - [34]

Садитесь вот сюда.

Б е л к и н а (мельком взглянув на Колобова). Спасибо…

К о л о б о в (вглядываясь). Странно… Скажи, Рената, у тебя есть сестра?

Б е л к и н а. Нет, я одна…

К о л о б о в. Ты поразительно похожа на одну девушку. (После паузы.) Догадываешься, зачем тебя пригласили в горком?

Б е л к и н а (волнуясь). Наверно, затем же, что и в милицию. Там один капитан долго меня обрабатывал. Чем только не грозил. Даже выслать из города… А потом назначил свидание…

К о л о б о в (в замешательстве). И… ты согласилась?..

Б е л к и н а (опуская голову). Сперва отказалась… Он рябой и в годах уже… (И вдруг с вызовом.) Сам ко мне пришел! С бутылкой… Обещал подыскать легкую работу…

К о л о б о в. Как же ты могла? Сама говоришь, что он рябой…

Б е л к и н а (искренне). Так у нас все обошлось без поцелуев… Ой, что я говорю? Ну, я в том смысле, что мы распили бутылку и он окосел. У меня ни в одном глазу, а он вдрызг. Стал жаловаться на свою жену. Раскис. Я и выпроводила его.

К о л о б о в (взяв со стола фотографии). Сколько же ты выпила, когда попала в вытрезвитель?

Б е л к и н а. Меня сыны Кавказа коктейлем угощали.

К о л о б о в. Вот возьми, полюбуйся. Узнаешь?

Б е л к и н а (взглянув на фотографии). Я их уже видела. Ко мне приходил редактор «Солнечного удара»…

К о л о б о в (строго). Надеюсь, он не набивался в поклонники?

Б е л к и н а (сквозь слезы). Что вы! Он строгий. Я умоляла его не выставлять меня перед всем городом. (Достает из сумочки платочек.) Он бы, может, и уступил, да с ним была его заместитель. Такая крашеная вся и злая. Я видела, как она вышла только что из вашего кабинета.

К о л о б о в (после паузы). Скажи, Рената, что ты о себе думаешь?

Б е л к и н а (с недоумением). Я?.. Я о себе? (Вытирая платочком глаза.) Всякое. Но больше плохое. Бывает так тяжело, что утопиться хочется. Взгляну в зеркало и разревусь. Вам этого не понять. (Закрыв лицо, тихо плачет.)

Колобов протягивает руку, но прикоснуться не решается, отходит.

К о л о б о в (глухо). Успокойся, Рената.

Б е л к и н а (всхлипывая). Извините… Вы лучше меня ругайте. Я к этому уже привыкла. А в душу не заглядывайте. Можете выставлять меня перед всем городом, можете выселять… Мне теперь все равно…

К о л о б о в (после паузы). Думать о человеке что-то определенное можно, когда знаешь о нем все. Я же знаю про тебя самую малость. И, наверное, не лучшую… Где твоя мать?

Б е л к и н а (успокаиваясь). На Дальнем Востоке. Выскочила замуж. Ловила женихов мне, а поймала…

К о л о б о в. Значит, ты живешь одна?

Б е л к и н а. Одна.

К о л о б о в. Ясно. (Осторожно.) А кем тебе доводится майор Белкин?

Б е л к и н а (в смятении). Вы и про это знаете?

К о л о б о в. Это ты приносишь цветы на его могилу?

Б е л к и н а (тихо). Значит, вы всё видели, всё знаете?..

К о л о б о в (взволнованно ходит по кабинету). А теперь вот что, Рената Белкина! Уходи! Иначе я скажу тебе что-нибудь такое… Возьми фотокарточки и уходи! (Отдает фотокарточки.) Для нашего города память о майоре Белкине свята! Запомни это. На работе тебя восстановят. Все. Будь здорова.

Б е л к и н а (пятясь к двери). Снова в больницу?..

К о л о б о в (записывая). Если мне удастся уговорить главного врача. Передай привет сынам Кавказа! Надеюсь, сегодня обойдется без коктейля.

Б е л к и н а (потерянно). Не знаю… А как же с «Солнечным ударом»?

К о л о б о в (резко). Поменьше торчи на солнцепеке!

Белкина в недоумении покидает кабинет.

(Снимает трубку, набирает номер. В трубку.) Инга? Передай редактору «Солнечного удара», пусть он материал на Белкину сдаст в архив… Что? Да, это мое указание. И в очередной номер не пойдет… Фотографии? Я их вручил Белкиной на добрую память… Ах, так? Ты настаиваешь? Заходи. (Хмурясь и постукивая пальцами по столу, смотрит на дверь.)

Входит  И н г а.

И н г а (категорически). Я требую немедленно собрать бюро!

К о л о б о в (спокойно). Белкина от этого лучше не станет.

И н г а. А от твоего покровительства, думаешь, она переродится?

К о л о б о в. Не уверен, но хочется надеяться.

И н г а. Твои узурпаторские замашки обойдутся дорого.

К о л о б о в. Демагогия обходится не дешевле.

И н г а. Если ты не соберешь бюро, я пойду в горком партии.

К о л о б о в (твердо). Бюро будет заседать в плановом порядке. А в своих действиях ты вольна как птица. Кстати, раз ты собираешься в горком партии, то не забудь и про разговор с Сорокиным.

И н г а. Клим Елизарович в адвокатах не нуждается.

К о л о б о в. Тогда зачем же ты так назойливо его опекаешь? Мне порой кажется, что ты умышленно подогреваешь в нем страсть к почестям. И эти чуть ли не каждодневные приемы в почетные пионеры, и грамоты, и галстуки, и затея с домашним музеем. Мелко все это, Инга. Если старому заслуженному человеку изменяет чувство меры, то ты обязана поостеречь его.

И н г а. Это совет или руководящая указивка?

К о л о б о в. Пока дружеский совет.

И н г а. А ты, Колобов, большой мастак переводить стрелки. Ехали к Белкиной, а выехали к Сорокину. Не смею утруждать «назойливым», как ты выражаешься, присутствием. Тем более что в приемной скучает толпа жаждущих перевоспитания. (Уходит.)

Затемнение. Кабинет Колобова. А л л а  ищет в шкафу нужную книжку. Входит  М а р к.