Пьесы - [21]

Молчание.

Вайян складывает письмо, вытирает глааа. Антонин отворачивается, чтобы скрыть волнение.

И вот при таких обстоятельствах герцогиня, доброта которой вам известна, господа…

Шемино. Подписала смехотворный договор…

В а й я н^ …который дал возможность вдове уплатить долги и поднять на ноги троих детей.

Антонин (вполголоса, протирая носовым платком очки). И вы ей помогали, крестный.

Вайян. Помолчи. Я исполнил желание твоего отца: ты не стал торговцем.

Поль Астье. Торговля вообще дело хорошее, но надо, как говорится, ростом выйти, а бедный господин Коссад…

Антонин (с глухой яростью). Он покончил с собой ради своих детей.

Вайян. Это уж не такой малый рост.

Антонин. Бедный отец! Если бы у него только было… это… это… как это?..

Шемино. Именно, именно, молодой человек!.. Именно этого ему и не хватало!..

Поль Астье (Вайянуш показывая на Антонина). Молодой человек — медик?

Вайян. Он заведует химической лабораторией при больнице. Он очень образованный, дельный малый, но заработка ему хватает только на жизнь, семье он еще не в состоянии помогать. Потому-то мы к вам и обращаемся, господин Астье.

Шемино. Вы хотите, чтобы мы вам подарили проценты с капитала в сто двадцать тысяч франков.

Вайян. Мы просим только исполнить данное обещание. Герцогиня Падовани сказала лично мне, Вайяну, на крыльце замка Муссо, что, пока она жива…

Поль Астье. Я не знаю герцогини Падовани, но у меня есть доверенность от госпожи Астье, моей жены, на управление ее имением, и я считаю, что договор не может быть возобновлен на прежних условиях. Прежде всего, почему вы так уверены в том, что мы сами не нуждаемся в этих деньгах?

Вайян (усмехаясь). Милостивый государь!..

Поль Астье. Кроме того, в делах нет места чувствам. Тут господствует закон Дарвина. (Антонину.) Вы человек ученый, вы должны знать великолепную формулу борьбы за существование.

Антонин. Да. Рождается больше людей, чем может выжить. Это… это… Уничтожь меня, а не то я уничтожу тебя…

Поль Астье (с улыбкой). Это эакон природы, и, на мой взгляд, вполне естественно применить его в данном случае.

Вайян. Нам остается только напомнить госпоже Астье о слове, которое дала герцогиня Падовани.

Поль Астье. Как вам будет угодно, но, по-моему, вы только потеряете время и деньги на дорогу. До свиданья, господа!

Вайян. До свиданья…

Все раскланиваются.

Вайян и Антонин уходят в среднюю дверь.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Шемино, Поль Астье.

Шемино. Ну зачем ты вошел? Я бы отлично обошелся без тебя…

Поль Астье. Мне было любопытно посмотреть…

Шемино. Жениха?.. Сама изысканность! ((Тлеется.) Ну так как же? Ты уже нанял свадебную карету? Подыскал шафера? А флердоранж купил?

Поль Астье. Знаешь, дорогой мой, женщины — существа удивительные… А ведь малый-то ничего… Видимо, труженик, не глуп…

Шемино. Уж больно не красноречив: «Это, это, как это?»

Поль Астье. Да, он робок, как все гордые люди, у которых было тяжелое детство. После свадьбы он стал бы развязнее. Все было решено между двумя семьями… молодые люди любили друг друга, но мне стоило сделать знак…

Ше м и н о. А зачем ты его сделал? Значит, она тебе нравилась?

Поль Астье (улыбаясь). В то время она мне была нужна для одной маленькой combinazione, как говорит наш друг граф Адриани, гвардеец папской гвардии… Она была камнем для моей пращи; мне женщины только для этого и нужны.

Ш е м и н о. Так что их брак…

Поль Астье. Сам понимаешь, о нем и речи больше нет.

Ш е м и н о. А «это, это, как это»?

Поль Астье. Ты же его видел, — у него не очень счастливый вид.

Шемино (с восхищением). Ну и молодец же ты!.. А все-таки ты мне скажи: когда тебе понравится очень хорошенькая или очень… хочет сказать «очень богатая», но не решается). Одним словом, вполне в твоем вкусе, как ты действуешь?..

Поль Астье (улыбаясь).

Раз юноши у дев спросили:[7]

«Как без особенных усилии

Любви у женщин добиваться?»

А те ответили: «Влюбляться!»

Шемино. Но ты же не влюбляешься?

Поль Астье. Я притворяюсь и благодаря этому сохраняю хладнокровие. Я говорю все, что требуется, у меня есть свой репертуар, очень небогатый, всегда один и тот же: душа, цветочек, звездочка. Понимаешь, мой милый: женщина остановилась на романсе. Мне даже кажется, что она приблизилась к мандолине, стала еще сентиментальнее по мере того, как мужчина становился все более хищным, а жизнь становилась все труднее.

Шемино. Послушай: ты должен научить меня своей системе — я бы подцепил хорошее приданое и выкупил у папаши Бутена контору, а то я уже десять лет корплю у него в помощниках.

Поль Астье. Я тебе вот что скажу: главное, что вредит тебе в глазах женщин, — это твой насмешливый вид. Ты вечно посмеиваешься, а это зря… Страсть не любит шуток, женщины больше всего на свете боятся насмешки…

Ш е м и н о. А разве я насмешлив?

Поль Астье (меняя тон). Вернемся к цифрам. После продажи, после уплаты всех долгов сколько, по — твоему, у нас останется?

Шемино (про себя, как бы повторяя урок). Душа, цветочек, звездочка… (Громко.) Я рассчитываю, что останется от тридцати до тридцати пяти тысяч, включая твое депутатское жалованье.

Поль Астье. Я так и думал… Нищета… Да, да, нищета… Когда мы два года назад поженились, у моей жены было шестьсот тысяч франков дохода. Она привыкла к такой жизни, да и я тоже. Что же нам прикажешь делать теперь? Бедствовать, голодать, пробавляться грязной политикой?..