Песочные Часы - [49]

Марк смотрел на его простодушное лицо в поисках подвоха, но не нашел никаких следов двусмысленности и кивнул:

— Верно. Идем.

Сталкеры впервые огляделись. Они находились в грязном помещении, планировка которого тем не менее наводила на мысль о хорошо обустроенном научном корпусе. Лампы дневного света в изобилии находились и тут, половина из них горела. Пол был выложен белой плиткой, стены хорошо сохранились. В центре стояла широкая квадратная колонна. Обойдя ее, сталкеры обнаружили, что это шахта лифта. Сбоку виднелся проем лестничной клетки.

Марк нажал на кнопку и убедился, что лифт не работает.

— Пойдем вниз, — сказал он и начал спуск.

— Здесь хоть изломов не бывает? — спросил Орех.

— Все возможно, — ответил Сенатор. — Но тут слишком светло. Укрыться негде. Изломы это не любят.

— А кто любит?

— По-моему, никто. Разве что может напугать полтергейст.

— И что он делает? — спросил Марк.

— Ничего особенного. Ну, бросит что-нибудь. Так что если заметите летающие в воздухе предметы, сильно не удивляйтесь.

— Думаю, я все равно удивлюсь, — сказал Орех.

Сенатор пожал плечами.

Они спустились на этаж ниже.

— Место все равно намного лучше Агропрома, — заметил Марк. — Никаких следов потасовок или стрельбы.

Этаж в самом деле выглядел достаточно мирно. Он был шире верхнего и чище. Картину нарушали лишь разбросанные ящики.

— Что тут могло случиться? — спросил Патрон.

— Полтергейст погулял, — ответил Сенатор.

Несколько широких проемов в стенах открывали путь к различным техническим помещениям, набитым промышленным оборудованием и обломками жестяных шкафов.

— Как тут можно что-то найти? — спросил Орех. — Этот полтергейст тут наверняка полный бардак устроил.

— На самом деле полтергейст обычно ставит все так, как было, — пояснил Сенатор. — Иначе какой интерес? Например, опрокинуть стеллаж он может быстро, но, чтобы это повторить в будущем, он его аккуратно поставит на место.

— Не похоже, чтобы мы попали именно в этот момент, — сказал Марк, глядя на груду мусора в душевой кабинке, краны которой были вывернуты наверх явно какой-то посторонней силой. — А какова мощь полтергейста? Сколько он может поднять?

— Они разные бывают, — отозвался Сенатор. — У полтергейста два естественных состояния. Одно — это физическая плоть. Второе — сгусток энергии, летающий как ему захочется и двигающий предметы на расстоянии. Это любимый облик полтергейста.

— А как выглядит физическая плоть? — спросил Орех.

— Не очень привлекательно.

Над их головами раздались чьи-то шаги.

— Кто там ходит? — спросил Марк, глядя вверх и положив руку на ствол винтовки.

— Он и ходит, — сказал Сенатор с легкой улыбкой.

Шаги стали сильнее. Куски штукатурки полетели с потолка, заставив людей отскочить.

— А его можно увидеть? — полюбопытствовал Орех.

— Да. В любом состоянии полтергейст виден. Но он обычно не показывается.

— Он для нас опасен? — спросил Марк.

— Полтергейст очень редко нападает, если его не трогать, — ответил шаман, отряхивая плащ.

— Но все же бывает? — вступил в разговор Патрон.

— Да. Однако этот топот наверху — явно не нападение.

— Он знает о нашем присутствии? — продолжал расспросы Марк.

— Конечно. С того момента, как Технарь стал работать с замком. Если полтергейст и нападает, то сразу. Иначе просто играется.

— Если он будет шуметь, я тоже, — заявил Орех и передернул затвор «калаша».

Это стоило ему вылетевшего патрона, который пришлось поднимать.

Наскоро обойдя второй уровень, сталкеры не нашли никаких документов или иных носителей информации, равно как и научного оборудования. Марк вытащил магазин из винтовки, придирчиво осмотрел под взглядом Патрона и стащил с себя рюкзак.

— Не в порядке? — спросил Патрон.

— Да так, — неопределенно ответил Марк, кидая магазин в рюкзак и копаясь в поисках нового.

Стоило Патрону отвести глаза, как Марк вытащил тот же самый магазин и вставил на место. Затем его рука опустилась в карман комбинезона, положив туда Черный Кристалл.

— Заменю на всякий случай, — сказал Марк, взглянув на Патрона.

Здоровяк отреагировал необычно:

— Марк, я хочу тебе кое-что сказать. И тебе тоже, Орех.

— Что такое? — спросил Орех, подходя к нему.

Патрон заколебался. Было заметно, что человеку его телосложения очень сложно признаться в какой-либо слабости.

— Короче, пацаны, — произнес он. — Тогда, в тоннеле…

— Ни слова больше, Патрон, — сказал возникший рядом Сенатор. — Нам всем было страшно.

— Это в последний раз, — сказал Патрон и вздохнул. — Тоннель или не тоннель — ничего не считается. Я помню, как ты просил меня остаться, Орех. И обещаю, что сделаю то, о чем ты просил. Я буду вас защищать.

Лицо Марка просветлело:

— Мы знаем, Патрон.

— Я подписался идти с вами, и я обязан идти с вами. Я должен был сказать это раньше. А не тогда, когда, кроме нас, никого не осталось.

— Никого? — спросил Марк.

— Я думаю, что Технарь и Борланд мертвы.

— Нам это неизвестно, — сказал Марк поспешно, хотя сам считал так же, но не мог себе в этом признаться. — Давай разберемся с этой лабораторией и попробуем выбраться.

…Обойдя весь этаж, сталкеры пришли к новой закрытой двери, точно такой же, как первая. Она находилась неподалеку от входа. Замок был проще — цифровое табло и четырехзначный индикатор.