Песочные Часы - [26]

Резким движением Марк сломал веточку и неподвижно уставился на обе половинки. Сенатор встал, подошел к нему и аккуратно вытащил обломки из его пальцев.

— Сломать всегда проще, чем восстановить, — сказал он и бросил половинки в огонь. — Но все же можно. Намного хуже, если обломки сгорают. Тогда восстановить их невозможно, и остается лишь горькая память.

Марк ничего не ответил.

— А вот и я, — послышался голос Ореха. — Не ждали?

— Побудь тут, я тоже пройдусь, — сказал Марк, встал и, засунув руки в карманы и бросив многозначительный взгляд на Сенатора, направился в темноту деревьев.

— Кстати, да, нужно выбросить мусор, — сказал Сенатор извиняющимся тоном, взял пустую банку и поднялся. — Ты тут не сильно будешь скучать?

Орех, не отрываясь от бутылки с квасом, скосил на него глаза и хмыкнул.

Отойдя метров на сорок, Марк закрыл глаза, обхватил рукой ствол дерева и бессильно прижался к нему лбом. Свисающие с веток сероватые волокна Жгучего Пуха потянулись к нему, но облако обжигающих частиц так и не выбросили — дерево набиралось сил к завтрашней охоте. Лес застыл под звездным небом, напоминая кадр на фотопленке. Не шевелился ни один лист, ни одна травинка.

Отпустив дерево, Марк повернулся, прислонился к нему спиной и с силой провел рукой по лицу.

Тяжело быть машиной, предназначенной для выполнения только одной задачи…

Сенатор бесшумно возник перед ним:

— Я не стану выпытывать у тебя подробности. Но если ты не будешь хотя бы физически находиться рядом с теми, кто тебя поддерживает, ты сломаешься. Сталкеры в Зоне имеют собственные, но очень похожие проблемы. Сильнейшие духом слабеют в условиях одиночества. Ты более одинок в этом месте, чем любой другой сталкер.

Марк опустил руку и сквозь зубы втянул в себя воздух.

— Я за пять лет не открылся ни одному человеку, — сказал он, качая головой. — Ни единому. Думал, смогу держать все в себе. Даже гордился этим. Но тогда все было проще. Кругом всегда были люди. Спокойные, цивилизованные люди. И осознание собственной тайны не так сильно тяготило. Здесь же я сам по себе.

— Могу я тебя попросить кое о чем? — произнес Сенатор.

— О чем? — спросил Марк тихо.

— Я прошу довести меня до Заслона.

Марк удивленно взглянул на него:

— Зачем?

Сенатор моргнул:

— Я хочу домой.

— Твой дом в Припяти?

— Нет, конечно. Но там я стану ближе к дому.

Марк попытался совладать с круговоротом мыслей в голове. Получилось не очень удачно.

— Группа уже укомплектована, — сказал он. — Кроме того, я тебя не знаю, что бы ты мне ни говорил.

— Насколько я понимаю, главным в вашей группе должен быть кто-либо из проводников. Значит, это не ты.

— Не я.

— Стало быть, он решает подобные вопросы. Предложи ему мою кандидатуру в качестве члена команды. Если он откажется, я уйду.

Марк ничего не ответил, и Сенатор продолжил:

— А относительно того, что мы с тобой не знаем друг друга… Скажи мне, Марк, много ли ты общался с другими сталкерами, чтобы с уверенностью заявлять, что знаешь их лучше, чем меня?

Эти слова прояснили сознание Марка. Напряженно пытаясь поставить каждую мысль на место, он был вынужден признать, что Сенатор в самом деле стал ему более близким собеседником, чем Борланд или Орех.

— Спросишь, чем я могу пригодиться? — Сенатор посмотрел на луну. — Я, что называется, могу чувствовать Зону. Очень хорошо переношу психологически любые ее проявления и адаптируюсь к ситуации посредством духовного слияния с ее сутью. Сталкеры называют это шаманством.

Марк по-прежнему молчал. Теперь уже озадаченно.

— Скажу тебе еще одну вещь. Как бы ты ни старался забыть свою человеческую сущность, я в течение всего времени, что мы проведем вместе, буду тебе о ней напоминать. Если ты станешь вести себя как машина, то, достигнув цели, забудешь, зачем к ней шел. Я сделаю все, чтобы не допустить этого.

Неизвестно, насколько хорошо Сенатор знал, о чем говорит, но опять безошибочно попал в цель. Марк криво улыбнулся и произнес:

— Ты принят. Я поговорю с главным.

— Очень хорошо, — сказал Сенатор с невозмутимым видом, словно другого ответа и не ждал. — Теперь советую вернуться к костру, пока наш юный друг не вздумал нас искать.

Обратный путь они проделали молча и застали Ореха в безмятежном состоянии. Тот видел третий сон.

Сенатор рассмеялся:

— Что я говорил? Похоже, один из команды уже немного нас опережает. Рекомендую последовать его примеру. Выспаться сейчас не повредит.

Марк не нашел в себе сил возражать, к тому же в этом не было необходимости. Он просто лег на землю, положив под голову рюкзак, но тут же опомнился:

— Сейчас моя очередь дежурить.

— Спи, — осадил его Сенатор.

Он сел и протянул руки к костру, как делал это раньше:

— Если мне нужна будет смена, я скажу.

Марк откинулся на рюкзак, посмотрел на небо и закрыл глаза. Признавшись себе, что может не выдержать операцию, он почувствовал себя намного лучше — хорошо быть честным с самим собой. А что касается Сенатора… Помощник, который способен в случае чего вытянуть все дело на собственных нервах, просто необходим.

Впервые с тех пор, как Марк появился в Зоне, он засыпал в компании постороннего человека, но с твердой уверенностью, что поступил правильно.