Песня кукушки - [32]

«СЮДА! СКОРЕЕ! В МАШИНУ! ТЫ МОЖЕШЬ СБЕЖАТЬ С НАМИ!»

Пен сомневалась, на ее лице отразилась внутренняя борьба. Потом она сжала челюсти и решительно двинулась к экрану. Неуверенно протянула руку и похлопала по мерцающей стене. Фигуры сразу же бросились к ней, бесцветные руки схватили ее за плечи и одежду. Лица расплылись в ликующих улыбках. На этот раз титры не появились, но слова можно было угадать по их губам.

«ПОЙМАЛИ!»

Пен закричала. Когда бесцветные руки вцепились в Пен, Трисс заметила, что кожа и одежда Пен пошли пятнами, словно по ней начал распространяться сверкающий серебряный лишай. Пен потеряла равновесие, и ее затянули в сельский пейзаж на серую траву. Она сделала отчаянный рывок в сторону гостиной, но смогла только ухватиться за край экрана. Ухмыляющиеся персонажи держали ее за одежду, руки и ноги, и Трисс заметила, что хватка Пен начала ослабевать. Теперь Пен была почти полностью поглощена серостью, за исключением одной цепкой руки, и даже ее кожа постепенно теряла цвет. Ее вопли были беззвучными, щеки блестели от слез.

«Так ей и надо. Так ей и надо, вредине. Она сама накликала на себя беду. Ох, Пен, ты маленькая свинья. Ненавижу тебя. Я ненавижу тебя».

Выдав свое укрытие, Трисс бросилась в комнату. Подбежала к экрану как раз в тот момент, когда Пен выпустила его край, и схватила ее запястье обеими руками. Трисс почувствовала, как ее пальцы закололо иголками, и, бросив взгляд на ладони, увидела, как по ним словно распространяются капли ртути. Злорадный триумф на лицах участников пикника сменился замешательством и яростью, когда Трисс начала тянуть Пен за руку изо всех сил, наполовину вытащив сестру из экрана, все еще серебристую и безмолвную.

Перетягивание длилось несколько секунд. Сияющие пальцы вцепились в пальцы Трисс, силясь разогнуть их. Трисс в отчаянии ткнула одной рукой наугад в экран. Один мужчина откатился, хватаясь за лицо. Остальные в ужасе уставились на Трисс, и она воспользовалась моментом. Рывок потребовал все ее силы, и она почувствовала, как ее плечи трещат от напряжения. Секунду спустя Пен лежала рядом с ней на полу гостиной, все еще бесцветная и безмолвная, но живая.

ГЛАВА 12 ЧУДОВИЩЕ

Времени лежать без сил и бездействовать не было. Фигуры по ту сторону экрана снова двинулись вперед.

— Бежим! — Трисс вскочила на ноги, и мерцающая фигурка сестры сделала то же самое.

Потащив Пен к двери, Трисс бросила взгляд через плечо и увидела, как участники пикника тянут руки к убегающим девочкам. Теперь все они приобрели одинаковую форму и одно лицо — лицо беззвучно кричащего Архитектора с горящими от ярости глазами.

Дети в зрительном зале производили слишком много шума, чтобы заметить, как две девочки несутся по балкону. Даже когда они обе скатились по лестнице, Пен не издала ни звука, и Трисс внезапно осознала, что и она движется неестественно тихо. Потом они вывалились через дверь в вестибюль, пронеслись мимо женщины за столиком, не успела она рта раскрыть, и выскочили на улицу. На секунду паника заставила Трисс остановиться, а затем рвануть обратно к дому. Поднимаясь по холму, Пен следовала за ней по пятам приземистой серебряной тенью.

Только пересекая парк, девочки наконец замедлили бег. Нырнув в тень небольшой рощицы, они остановились на пару секунд перевести дыхание и посмотреть, не преследуют ли их серые фигуры. Никого.

Пен сложилась вдвое, уперевшись руками в колени, и молча выкашливала клубы серебристой пыли. Ее кожа продолжала блестеть и светиться. На глазах Трисс вокруг головы ее сестры покружил мотылек и попытался сесть ей на щеку, явно привлеченный светом. Пен смахнула его и продолжала откашливаться, пока наконец ее щеки не порозовели.

Волосы Трисс на затылке встали дыбом. Она больше не задыхалась от бега, теперь ее переполняла буря эмоций. Она больше не могла их сдерживать. Схватила сестру за плечи и затрясла изо всех сил.

— Ты маленькое чудовище! Ты попросила этого человека похитить меня!

Пен секунду смотрела на Трисс, потом без предупреждения бросилась вперед и обхватила ее руками.

— Трисс! Это правда ты? — Слова прозвучали едва слышным хрипом. Пен душили слезы, к тому же голос был каким-то далеким, словно доносился из-за стены. — Трисс, Трисс, Трисс, как я рада тебя видеть!

Трисс сердито и расстроенно смотрела на растрепанные серебряные волосы Пен. Ей хотелось вырваться, но теперь это было почему-то трудно.

— О, прекрати! — прошипела она со всей злостью, которую смогла в себе вызвать. — Ты заманила меня к Гриммеру! Ты надеялась, что он меня утопит?

— Нет! — Пен отпустила ее и сделала несколько шагов назад, широко распахнув глаза. — Он сказал, что просто заберет тебя. И все должно было стать лучше. Маме и отцу должно было стать лучше, они должны были перестать все время сердиться и расстраиваться!

Следить за ходом мысли Пен было тяжело. Ее голос поднимался и падал, напоминая плохо работающий двигатель. Во время пауз Трисс казалось, что за спиной сестры на коре дерева и кое-где на листьях появляются белые буквы.

— Ты глупая… — И Трисс умолкла, словно ее тоже одолела тишина.

Пен сильно нахмурилась и что-то пробурчала. Это было похоже на «извини», но беззвучное, и сияющее слово, появившееся за ее спиной, было частично закрыто листьями, — маленькая галактика нечитаемых блесток.