Песня для зебры - [50]

— Я — один для всех, Мвангаза! — восклицаю на суахили.

Он заливается смехом, повторяя мои слова по-французски. С обеих сторон стола раздаются аплодисменты, однако зычный голос Мвангазы легко их перекрывает:

— Господа! Этот славный юноша идеально символизирует наш Путь золотой середины! Так последуем его примеру, будем принимать всех в свой круг, будем учитывать все интересы. Нет-нет, не уходи, сынок, постой со мной еще, будь добр.

Мвангаза вроде как оказывает мне честь, но я отнюдь не польщен. Назвав меня “славным юношей”, оставив рядом с собой, он и дальше тычет в карту своей тростью, расхваливая запасы полезных ископаемых в Восточном Конго, и мне не остается ничего иного, как, сцепив руки за спиной, переводить слова учителя, не прибегая к помощи блокнота, — что, впрочем, демонстрирует участникам конференции мою прекрасную память.

— Вот здесь, в Мвенга, друзья мои, золото! А вот тут, в Камитуга, — и золото, и уран, и касситерит, и колтан, и — только, ш-ш-ш, никому ни слова! — алмазы. В Кабамбаре — золото, касситерит и колтан. — Мвангаза намеренно повторяет одно и то же. — Здесь тоже колтан и касситерит, а вот тут, друзья мои, — его трость несколько неуверенно продвигается в сторону озера Альберт, — нефть. Никем еще не измеренные и, возможно, неизмеримые запасы бесценной нефти! И знаете, что еще? Есть в нашем регионе настоящее чудо природы, причем малоизвестное, хотя заполучить его желали бы многие. Встречается оно столь редко, что алмазы в сравнении с ним — уличные булыжники. А называется оно, друзья мои, камитугаит и состоит почти на пятьдесят семь процентов из урана! Кому и для чего это может понадобиться, вы, случайно, не знаете?

Мвангаза выжидает, пока стихнет безрадостный смех.

— А теперь скажите мне: кому достанутся прибыли от всех этих природных богатств нашего края?

Он вновь умолкает, улыбаясь мне и дожидаясь, пока я не задам тот же вопрос слушателям. Я улыбаюсь ему в ответ согласно своей новой роли — любимчика строгого учителя.

— Ну, тузы-воротилы из Киншасы, конечно, получат свою мзду, это точно! Они от своих тридцати руандийских сребреников не откажутся, никак нет! Только не потратят они их на школы, на дороги или на больницы в Восточном Конго, о-о, никак нет! Вот в роскошных универмагах или бутиках где-нибудь в Иоханнесбурге, Найроби, Кейптауне они, пожалуй, осядут, но только не здесь, не в Киву… Никак нет!

Снова пауза. Улыбка, адресованная на сей раз не мне, а трем делегатам. И опять вопрос:

— Разве жители Киву становятся богаче, когда очередной грузовик с колтановой рудой пересекает границы нашей страны?

Магическая трость неумолимо движется на восток, через озеро Киву.

— А когда нефть потечет в Уганду, станут от этого богаче жители Киву? Нет, друзья мои, нефть уйдет за пределы страны, и они обеднеют еще больше. Но ведь это же наши рудники, друзья, это наша нефть, наше богатство, Господь даровал его нам, чтобы мы берегли его и не знали нужды! Это ведь не колодец, который после сезона дождей вновь наполняется водой. Все, что эти проходимцы и воры отберут у нас сегодня, после не восполнится — ни завтра, ни послезавтра.

Мвангаза качает головой, бормоча под нос: “О нет, нет, никак нет!”, будто сетуя на вопиющую несправедливость.

— Кто же, хотел бы я знать, продает все эти похищенные богатства, получая баснословные прибыли и не делясь ни центом с их законными владельцами? Всем вам, друзья мои, известен ответ! Это бандиты из Руанды! Это дельцы-спекулянты из Уганды и Бурунди! Это наше продажное правительство во главе с говорливыми воротилами из Киншасы, которые перепродали чужеземцам наше исконное достояние и в придачу обложили нас безумными налогами. Спасибо, сынок. Молодец! Можешь сесть на место.

Я сажусь и размышляю о колтане. То есть вообще-то я продолжаю без умолку переводить выступление Мвангазы, а прочие мысли бегут на периферии сознания, как новостная строка на экране во время фильма. Что такое колтан? Это весьма ценная металлическая руда, которую некогда добывали исключительно в Восточном Конго, достаточно спросить об этом любого из моих клиентов, торгующих сырьевыми ресурсами. Если вам хватит дури разобрать на детали мобильник, в нем найдется крошечный кусочек этого вещества. США, например, не одно десятилетие накапливали его стратегические запасы, о чем мои клиенты узнали, лишь понеся огромные убытки, когда Пентагон в одночасье выбросил на мировые рынки тонны колтана.

Но почему еще колтан занял почетное место в моей памяти? Вернемся к Рождеству Христову 2000 года. Вспомним, как игровая приставка “Плейстейшн-2”, обязательный подарок для каждого ребенка из мало-мальски состоятельной британской семьи, практически исчезла из магазинов. Родители руки ломали от отчаяния, так что Пенелопа даже придумала броский заголовок на первой странице своей великой газеты: “К ПОЗОРНОМУ СТОЛБУ ТЕХ, КТО УКРАЛ У НАС РОЖДЕСТВО!” Однако ее гнев был направлен не по адресу. Ведь нехватка приставок объяснялась отнюдь не некомпетентностью или просчетом изготовителей, а грандиозной волной геноцида, которая прокатилась тогда по Восточному Конго, — это и вызвало временные перебои в поставках колтана.