Песня для тумана - [2]
— Будет уже, не трясись. Ты не в моём вкусе.
Причалили ночью, обойдя остров по широкой дуге. Викинги надеялись высадиться незаметно, не всполошить побережье. «Глупо, — тоскливо думал Болли и жался к ноге хозяина. — Туман вокруг». Туман всё видит и следует за рыжим предводителем, как горностаевая мантия чужеземного конунга. Роскошный плащ из шкурок маленьких мёртвых существ. Болли взглянул на луну, гостеприимно расстелившую дорожку перед драккаром, и тихонько завыл.
Опытные воины пользовались каждым клочком тени, скрытно пробирались к стене леса. Главное — незамеченными пересечь открытую полосу берега. Драккар в маленькой укромной бухте заметят не сразу.
До леса добрались. И там началось самое страшное.
Невозможно застать крадущегося викинга врасплох. Вот и Олав развернулся одним плавным, но стремительным движением, рубанул нападающего наотмашь. Ночную тишину разорвал крик боли и ярости.
Драка началась сразу со всех сторон. Эрик никак не мог сообразить, куда ему прорываться. Просто бил, парировал, уходил от удара и бил снова, время от времени пытаясь построить хирд в круг. Но его выкрики бессильно тонули в тумане, не долетали до товарищей. Нападение оказалось чудовищным в своей неотвратимости: от засевших на деревьях лучников может спасти построение за щитами, но в викингов не стреляли. Безобразно размалёванные рожи возникали прямо из тумана, словно рождались в нём.
Туман… серебристо-лунное марево окутывало воинов, искажало звуки, скрадывало лица и обманчиво изменяло расстояния. Выбрасывая вперёд руку в стремительном выпаде, Эрик терял из виду собственное запястье. Его окружал узкий круг обозреваемого пространства, остальное же терялось за липкими белёсыми стенами.
Эрик крутанулся вокруг своей оси, отражая целящееся в него из пелены стремительное лезвие, и с досадой пнул Болли коленом в бок. «Что же ты, одноглазый, совсем нюх потерял?» — зло выплюнул он сквозь свежую щербину между зубами. Боевой пёс вёл себя, как глупый щенок: огрызался и щерился, но как-то неуверенно, а то и вовсе начинал жалобно поскуливать, стараясь заглянуть хозяину в глаза.
Но вот на рыжего предводителя накинулись сразу двое. Одному Эрик вспорол живот, и тот упал, машинально, но уже бессмысленно, зажимая смертельную рану, второго же подмял под себя Болли, наконец, избавившийся от колебаний.
— Молодец! — радостно выкрикнул Эрик прямо в окровавленную пасть обернувшегося к хозяину пса, но тут же побледнел и застыл на месте, будто луна облила его жидким серебром. Туман начал медленно рассеиваться, открывая взгляду место жестокой битвы, и вместе с туманом оплывали, растворялись мерзкие личины поверженных врагов. Барди, Ауд, Бьорн, Кнуд, Ламби, Варди… все лежат тут. Немые, неподвижные, некоторые так и не расцепившие смертельных объятий. Мёртвые викинги. А больше никого.
Одноглазый пёс спрыгнул с груди Олава и медленной, размеренной походкой направился к хозяину.
Потёрся головой о голенище сапога, надеясь на одобрение.
Где-то в листве послышался тихий смех.
Ульв встал ещё затемно. Накинул плащ и уже у самой двери бросил жене через плечо:
— Вернусь поздно и голодным. Чтоб ужин был готов.
И вышел, Сигрид даже ответить ничего не успела. С другой стороны, чего тут разговаривать? Хозяйке в новом доме, который ярл в приданое дал, осматриваться надо. Все комнаты обошла. Богато, ничего не скажешь. Не то что дочери ярла, жене конунга не зазорно таким двором заправлять. Вот только ни одного трэлла Сигрид так и не обнаружила. Мясо есть, кое-какие овощи, специи южные, что на вес золота продают… а вот кому распоряжения на ужин отдавать? Кем командовать?
Присела дочь ярла на кровать, на которой Ульв всю ночь провалялся, а она даже подойти боялась, колени обняла и глубоко задумалась. К отцу, что ли, пожаловаться пойти? Смешно даже.
Сигрид тряхнула головой и решительно встала. Вспомнилось, как Ульв говорил с Альвгейром. Без всякого почтения, даже обращение «ярл» произносил как-то странно: не то чтобы с издёвкой, но словно указывая тому его место. Так говорить мог бы разве что… конунг? Ульв Стейнсон достаточно богат, чтобы иметь полный дом трэллов. Раз их тут нет, а ужин он приказал приготовить… приказал небрежно, будто какой-то тир, это может быть только вызов. Чего же он хочет? Доказать, что дочь ярла безмозглая неумеха?
В ушах отчётливо, словно муж стоял у неё за плечом, прозвучало вчерашнее: «Ты не в моём вкусе». И Сигрид залилась краской до кончиков ушей, будто зимняя рябина.
Конечно, у неё не такая пышная грудь, как у Гуннир, но, говорят, она ещё может вырасти. Ну хорошо, и волосы не такие длинные и густые, как у Ингунн…
Сигрид закатала рукава и набросилась на кусок кабана не менее яростно, чем Болли.
Ульв удивлённо перевёл взгляд с полусырого-полуобугленного куска, который брезгливо держал двумя пальцами, на молодую супругу.
— Что это значит, женщина? Я не для того женился, чтобы меня отравили в первый же день.
— Да? — Сигрид, усвоившая от Альвгейра, что лучшая защита это нападение, упёрла руки в бока и, сверля мужа гневным взглядом, воскликнула: — А для чего? Я тебе не нравлюсь, ты мне тоже, так чего сватался? Если ярлом думаешь после отца стать, так не надейся: он ещё тебя переживёт!
Эрнест Ролле — одно из самых ярких имен в жанре авантюрного романа. В книге этого французского писателя «Разбойник Кадрус» речь идет о двух неподражаемых героях. Один из них — Жорж де Каза-Веккиа, блестящий аристократ, светский лев и щеголь, милостиво принятый при дворе Наполеона и получивший от императора чин полковника. Другой — легендарный благородный разбойник Кадрус, неуловимый Робин Гуд наполеоновской эпохи, любимец бедняков и гроза власть имущих, умудрившийся обвести вокруг пальца самого Бонапарта и его прислужников и снискавший любовь прекрасной племянницы императора.
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В заключительный том Собрания сочинений известного французского писателя вошел роман «Вождь окасов», а также рассказы «Дикая кошка», «Периколя» и «Профиль перуанского бандита».
В настоящий том Собрания сочинений известного французского писателя вошла первая часть романа «Приключения Мишеля Гартмана».
Клаус Штёртебекер — легендарный пират XIV века, один из предводителей братьев-витальеров (пиратов Балтийского и Северного морей), ставший фольклорным персонажем в качестве прототипа Робин Гуда.В 1909 году в Российской империи публиковалась серия анонимных бульварных повестей о приключениях Клауса Штертебекера.
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!