Песнь теней - [39]

Но не успела я и глазом моргнуть, как он исчез. Лицо, которое я приласкала, оказалось обвитым ветром стволом вишневого дерева, корона из оленьих рогов – его ветвями, а глаза – парой звезд на ночном небе, которые подмигивали мне, жестоко усмехаясь. От отчаяния я едва не упала на колени. Разумеется, это был лишь дурной сон. Только мои тоска и одиночество, оживившие тени в моей голове.

– Элизабет! Ах, вот вы где! – произнес незнакомый голос с едва уловимым акцентом.

Посмотрев через плечо, я едва не потеряла сознание: в воздухе позади меня обнажил в омерзительной ухмылке зубы череп.

– Дорогая? С вами все в порядке? – Череп наклонился, и в это мгновение я осознала, что смотрю не на череп без тела, а на пухленького маленького мужчину в черном плаще и в маске. Необыкновенно реалистичной и подробной маске мертвой головы.

– П… простите, – пробормотала я. – Кто вы?

– Я – Der Tod[34], – хихикая, произнес мужчина. – По-моему, костюм говорит сам за себя. – Он подозвал меня кончиком своей игрушечной косы. – А вы, моя дорогая – мой потерянный музыкальный ангел. Мы ищем вас уже больше часа.

Я держала себя в руках и старалась не делать резких движений, чтобы не спугнуть этого странного маленького человечка и не заставить его сделать что-то непредсказуемое.

– Мы? – спросила я. – Кто меня ищет?

– Моя жена и я, разумеется, – беспечно произнес он, как будто это был самый очевидный ответ на свете. – Мы ждали вас очень долго. А теперь, дорогая, давайте-ка вернемся на праздник.

На такое загадочное заявление у меня не было ответа. Я не пошелохнулась, чтобы последовать за незнакомцем в маске черепа, и он вопросительно склонил голову.

– Фройляйн? Вы идете?

– Прошу прощения, – упрямо сказала я. – Я не знаю, кто вы такой, Мастер Смерть.

– Гм-м? О! – Он рассмеялся и поднял маску, обнажив на удивление радостное розовощекое лицо. – Простите. – Он изящно поклонился. – Отто фон Прохазка унд цу Сновин, к вашим услугам. – Он выпрямился и снова натянул на лицо маску черепа, вернувшись в образ незнакомца. – Хозяин этой позорной вечеринки, владелец этого чудесного дома и, если я не ошибаюсь, – темные глазки сверкали, глядя на меня из глубин черепа, – ваш самый прекрасный новый покровитель.

Овечьи шкуры

Граф Прохазка оказался очень… необычным.

Мой таинственный покровитель был пухлым маленьким мужчиной неопределенного возраста. Редкие волосинки на черепе и бакенбарды поседели, а на щеках играл румянец юности и задорного настроения. Его жилет собирался в складки и топорщился вокруг блестящих латунных пуговиц, а возле глаз, когда он улыбался, собирались тонкие морщинки. Не считая маски черепа, его костюм Смерти, казалось, был собран на скорую руку: черный шелковый плащ скрывал самый обыкновенный наряд – бледный атласный жилет, темный шерстяной сюртук, серовато-коричневые бриджи, белые чулки, черные ботинки с латунными пряжками, тускло сверкавшими в лунном свете. На отвороте сюртука красовался кроваво-красный мак.

До этого момента я и не осознавала, что у меня сложился определенный образ моего хозяина, навеянный его элегантным почерком в письме, которое он мне отправил, а также непристойными рассказами, которые я слышала от фрау Месснер и от леди из магазина герра Шнайдера. Я точно не знала, кого ожидала увидеть – кого-то высокого, красивого и, возможно, томного, но чего я точно не предполагала, так это того, что мой покровитель – предмет стольких опасений и пикантных слухов – окажется радостным маленьким какаду, щебечущим на немецком языке с богемским акцентом.

– Мне ужасно жаль, если я вас напугал, – сказал граф. – Но ваши брат, сестра и друг беспокоились о вашем исчезновении, и когда моя жена сказала мне, что вы вышли в сад, я понял, что должен сам отправиться на поиски. Видите ли, еще почти никому не удавалось самостоятельно найти выход из этого лабиринта.

И правда, мой неожиданный хозяин уверенно прокладывал себе путь по изгибам и поворотам живой изгороди, а я торопливо семенила за ним, стараясь не отставать.

– Это была идея моей бабушки, – продолжал граф, даже не дожидаясь моих ответов. – Живая изгородь, я имею в виду. Она любила математику и головоломки, но говорят, что этот лабиринт следует логике, которую никто не в силах разгадать. – Он захихикал. – Говорят, что ты должен быть или волшебником, или безумцем, чтобы решить эту задачку.

Волшебство. Я вспомнила тропу из маков, расцветавших передо мной в темноте, пару сверкающих глаз, подмигивающих на ночном небе.

Безумие.

– Думаю, совершенно ясно, к какой категории отношусь я, – сказал аристократ. Он маниакально ухмыльнулся, и у меня появилось подозрение, что я знаю ответ.

– И то и другое, разумеется, – продолжал Граф. – Хотя моя жена предпочитает разделять эти понятия. – Он улыбнулся еще шире, но спокойнее мне от этого не стало. – Ах, вы только послушайте, я лепечу и болтаю, как глупая девчонка, выпорхнувшая из школьного класса. Идемте же, идемте, давайте поторопимся, поскольку ночь холодна и ужасна, а вас могут схватить и похитить.

В ушах застучало.

– Похитить меня?

Он замолчал, развернулся и посмотрел на меня сквозь прорези в маске.