Песнь Кваркозверя - [45]

– Случившееся тяжким грузом лежит на моей совести, – проговорила я тихо. – Мне очень не хватает его… Вы, кстати, слышали, что в окрестностях Херефорда сейчас бродит дикий кваркозверь?

– Полковник у меня уже побывал, – по обыкновению кратко ответила Бу. – Расспрашивал, как его отловить.

Я поведала ей о намерении отставника в случае удачи поселить кваркозверя в оленьем парке и устраивать на него платные охоты для людей, у которых денег было больше, чем мозгов в голове. Не умолчала я и о причастности ко всему этому Бликса.

– Они даже отдаленно не представляют, с чем связались, – сказала Бу.

Я спросила:

– Блох-Дрэйна можно как-то остановить?

Она прищурилась, о чем-то подумала и неожиданно распахнула дверь.

– Входи, но хочу сразу предупредить: попросишь о… М-помощи – фонарь под глазом поставлю. Это ясно?

– Да…

Я шагнула внутрь – и была просто потрясена обыденностью интерьера. Здесь едва ли можно было найти хоть какие-то свидетельства ее прошлой жизни, в которой она серьезно претендовала на лавры одного из мощнейших чародеев в истории. Обстановка дома говорила только о ее одержимости кваркозверями, одержимости, быть может, даже выходившей за пределы разумного. Еще она играла в крокет за свой округ и любила на досуге подушечки крестиком вышивать. Вот и все.

– Симпатичный домик у вас, – сказала я ей.

– Соответствует моим нуждам, – отозвалась она. Теперь, когда мы находились внутри, она вроде немного оттаяла. – Что за кваркозверь у тебя жил?

Я вытащила из рюкзачка фотографию и показала ей, пояснив:

– У фотографа руки от страха тряслись, поэтому и получилось чуть-чуть нечетко.

– Хм, – сказала Некогда Великолепная Бу и отошла с фотографией к письменному столу.

Я видела, как она листала альбом, полный снимков кваркозверей. Стало быть, она не просто спасала кваркозверей, она их изучала.

Вытащив одну карточку, она показала ее мне:

– Твой?

Я присмотрелась:

– Нет.

Она повернулась к большому флорентийскому зеркалу над камином и показала мне отражение снимка. Вот когда у меня на глаза навернулись слезы – передо мной был погибший любимец. Я кое-как выдавила:

– Это он…

– Не «он», а «оно», – поправила Некогда Великолепная Бу и что-то пометила в записной книжке. – У кваркозверей нет признаков пола. У тебя был Q27. Ты в городе, случаем, не этого видела?

И она повернула к зеркалу снимок моего Кваркозверя.

– Да, этого…

– Значит, тут у нас что-то вынюхивает парный близнец твоего кваркозверя – Q28. Он, похоже, два месяца добирался сюда из Австралии. Оно и понятно – кваркозвери не самые проворные пловцы…

– Неужели он вплавь одолел двенадцать тысяч миль?!

– Не пори чушь! Какие двенадцать, когда всего восемь?.. Остальное – посуху. Прибавленной рысью.

– Все равно… такое путешествие!

– Кварки вообще не средние звери. Хочешь на моих посмотреть?

– Да, с удовольствием!

Мы вышли через заднюю дверь (на которой я заметила следы поломки и поспешного ремонта), и там, во дворе, я увидела вольер, где грелись на солнышке четыре кваркозверя. Они выглядели очень счастливыми.

– Кварк, – сказал лежавший ближе других.

– Кварк, – сказал второй.

– Кварк, – сказал третий.

– Кварк, – долетело приглушенное приветствие четвертого из конуры.

На меня, как в таких случаях говорят, нахлынули чувства. Их голоса не были похожи на голос моего сгинувшего питомца, никто из них не напоминал его внешне… Однако от породного сходства деваться было некуда. Очень странное ощущение, натурально выбивающее из колеи.

– Это – Q3, – сказала Бу, указывая на довольно шелудивый экземпляр, у которого на спине недоставало большей части чешуй. – Я его из боевого ринга вытащила. Очень жестокий спорт… Вон там – Q11. На шоссе М50 его сбила машина и тащила за собой около шести миль. Там еще и сейчас можно видеть на асфальте отметины от когтей, они тянутся от съезда на Ньюент до самого свертка к отелю «Премьер-Инн». Q35 – тот, что валяется в железных опилках. Его поймали в бакалейном отделе магазинчика на Хольмер-роуд. Тот, у которого недостает зубов, – Q23. Я выкупила его у зоопарка. Они согласились расстаться с ним, когда окончательно убедились, что его вид распугивает посетителей. Все они у меня стоят на учете как «особо опасные» домашние животные. Так что по закону никто не имеет права к ним прикоснуться. Даже полковник.

Она покосилась на меня и открыла картонную коробку, в которой рядами стояли жестяные баночки собачьего корма. Руками в перчатках вытащила несколько штук и бросила кваркозверям. Те сразу бросились к угощению и мигом схрумкали корм. Вместе с жестянками.

– А как относятся к их присутствию соседи? – спросила я.

Чешуйчатая четверка выглядела, мягко говоря, устрашающе. Требовалось очень хорошо знать кваркозверей, чтобы не дергаться в их присутствии.

– Очень хорошо относятся, – ответила хозяйка. – Говорят, с ними можно не бояться воров. Хотя на самом деле это не так.

И кивнула на заднюю дверь с явственными следами взлома.

– Не далее как в ночь со вторника на среду. Думаешь, эти красавцы хоть кваркнули? Вообще ни гугу…

– Много унесли? – спросила я, чувствуя, что разговор начинает пробуксовывать. Я решительно не могла придумать, как перейти к просьбе о помощи, не заработав фингала под глаз.