Песнь Кали - [64]
– Угу,– буркнул я и посмотрел на часы. Ровно девять. Амрита сидела на кровати, а я все еще стоял возле открытой двери. До меня никак не доходило, что она и ребенок действительно здесь. Проклятье! Проклятье! Проклятье! Я испытывал желание схватить Амриту и жестоко ее встряхнуть. Меня мутило от усталости и путаницы в мозгах.
– Потом нам велели перейти на другой рейс до Дели с посадками в Бенаресе и Хаджурахо. Я бы как раз успела на «ПанАм», если бы мы вылетели вовремя.
– Но не вылетели,– ровным голосом констатировал я.
– Конечно нет. А наш багаж так и не перегрузили. И все же я планировала улететь в семь тридцать рейсом на Бомбей, а оттуда на «Би Эй» до Лондона, но самолету из Бомбея пришлось садиться в Мадрасе из-за неисправности посадочных огней в калькуттском аэропорту. Рейс перенесли на одиннадцать, но я, Бобби, так устала, а Виктория проплакала несколько часов…
– Понимаю.
– Ах, Бобби, я все названивала и названивала, но тебя не было. Администратор обещал передать то, что я просила.
– Он не передал,– заметил я.– Я видел его, когда вошел, но он ничего не сказал.
Амрита вполголоса выругалась.
– Он же обещал!
Она никогда не прибегала к ругательствам, разве что только на каком-либо непонятном языке. Она знала, что я не говорю по-русски. Чего она не знала, так это того, что именно это русское непристойное выражение охотно употреблял мой дедушка-поляк, чтобы охарактеризовать всех русских.
– Не важно,– сказал я. Это меняло все дело.
– Прости, но у меня все мысли были только о холодном душе, о том, чтобы покормить Викторию и вылететь с тобой завтра.
– Правильно,– сказал я.
Подойдя к Амрите, я поцеловал ее в лоб. Не помню, чтобы видел хоть раз жену такой расстроенной.
– Все хорошо. Завтра утром уедем..
Я снова бросил взгляд на часы: восемь минут десятого.
– Сейчас вернусь.
– Ты уходишь?
– Да, на несколько минут. Надо передать кое-кому эти книги. Совсем ненадолго, детка– Я стоял в дверях.– Слушай, проверь, чтобы все было закрыто и накинь цепочку, ладно? Не открывай никому – только мне. Если телефон зазвонит, пусть себе звонит. Не бери трубку. Договорились?
– Но почему? Что…
– Сделай так, как я сказал, черт побери. Я вернусь минут через тридцать. Амрита, пожалуйста, сделай, о чем я прошу. Объясню потом.
Я шагнул было прочь, но остановился, увидев, как Виктория дрыгает ручками и ножками на одеяле, куда ее уложила Амрита, чтобы переодеть. Я прошел в комнату, подбросил дочку в воздух и подул ей на животик. Она была голенькая, мягкая и ерзала от избытка чувств. Девочка улыбнулась мне во весь рот и потянулась пухленькими ручонками к моему носу. От нее пахло детским шампунем, а кожа была невообразимо нежной. Я уложил дочь на спинку и сделал ее ножонками велосипед.
– Присмотри за мамочкой, пока я не вернусь. Ладно, маленькая?
Я поцеловал ее в животик, коснулся губами щеки Амриты и быстро вышел.
К Калигхат я так и не попал. Только я вышел из гостиницы и начал соображать, как избавиться от книги Даррелла, рядом со мной остановился черный «премьер». За рулем сидел коренастый в хаки. Какой-то незнакомец открыл заднюю дверь.
– Садитесь, пожалуйста, мистер Лузак.
Я отступил назад, прижав пакет с книгами к груди.
– Я… я собирался пойти… встретиться с кем-то возле Калигхат,– растерянно пробормотал я.
– Садитесь, пожалуйста.
На несколько секунд я застыл как вкопанный. Потом посмотрел вдоль улицы – сначала в одну, потом в другую сторону. До входа в гостиницу было всего шагов двадцать. Молодые, состоятельные на вид супруги-индийцы смеялись, стоя под навесом, а портье в это время выносили их багаж из серого «мерседеса».
– Вот,– сказал я.– Это то, что я ему обещал. Завернув верхнюю часть пакета, я протянул его человеку на заднем сиденье.
Он даже не шевельнулся, чтобы забрать книги.
– Пожалуйста, садитесь, мистер Лузак.
– Но зачем?
Он вздохнул и потер нос.
– Поэт хочет вас видеть. Это ненадолго. Он сказал, что вы согласны.
Плотный водитель нахмурился и повернулся вполоборота, как бы желая что-то сказать. Человек сзади слегка прижал ладонью его запястье и снова заговорил:
– У поэта есть нечто, что он хотел бы вам передать. Садитесь, пожалуйста.
Я удивился сам себе, когда пригнул голову, чтобы забраться в машину. Дверца захлопнулась, и мы влились в автомобильный поток. В калькуттскую ночь.
Дождь и свет. Шоссе, примыкающие улицы, переулки и раскисшие колеи возле нагромождений развалин. Мерцание фонарей и отражения городских огней. И среди всего этого я ждал, что капалика вот-вот обратится ко мне и потребует книги для проверки. И еще я опасался, что вслед за этим последуют крики и удары.
Мы ехали в молчании. Пакет с книгами лежал у меня на коленях, а я сидел, повернувшись к окну, хотя, как помню, кроме своего бледного отражения почти ничего не видел. Наконец мы остановились перед высокими железными воротами. Где-то неподалеку две долговязые кирпичные трубы извергали в небо пламя. Днем я приходил сюда с другой стороны. Из пелены мороси возник человек в черном, открыл ворота и пропустил нас.
Фары высвечивали пустые кирпичные строения, железнодорожные ветки и небольшую горку грязи, на которой валялся заброшенный грузовик, полузаросший бурьяном. Остановились мы перед широкой дверью, освещенной желтой лампочкой. В пятне света кружилась мошкара.
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.
В июне 1924 года на смертельно опасном Северо-Восточном плече Эвереста бесследно исчезла экспедиция знаменитого британского альпиниста Джорджа Мэллори. Его коллега Ричард Дикон разработал дерзкий план поисков пропавших соотечественников. Особенно его интересует судьба молодого сэра Бромли, родственники которого считают, что он до сих пор жив, и готовы оплатить спасательную экспедицию. Таким образом Дикон и двое его помощников оказываются в одном из самых суровых уголков Земли, на громадной высоте, где жизнь практически невозможна.