Пёсий остров - [28]

Когда он наконец добирается до цели, то видит, что плот похож на маленький цирковой тент, и это его немного успокаивает. Это круглое оранжевое сооружение с треугольным верхом, входным отверстием на молнии и красной лампочкой наверху. Якоб хватается за него, начинает подтягиваться — и в этот момент стукается обо что-то коленом.

Что-то находится прямо под ним, в воде, что-то скользкое. Господи, что…

Он запускает в воду покалеченную руку и чувствует твердую кожистую поверхность, напоминающую… И тут оно пропадает. Подтягиваясь, он уже не понимает, было ли это на самом деле. Он расстегивает вход и забирается внутрь, трясясь как эпилептик.

Море обрушивает на него свое недовольство. Если на борту «Гдыни» и продолжается стрельба, то грохот ветра все заглушает. Единственное, что слышит Якоб, — это удары и писк, как будто шторм пытается прорваться сквозь тонкую резиновую мембрану. Купол прогибается внутрь, впечатывая Якоба в днище.

У богов похитили жертву.

Стикс разъярен.

Перехватчик

В мире Гектора, как и в мире вообще, не существует справедливости. Дождь, барабанящий о стекла окон, заглушает слабые сигналы в его наушниках.

Неутомимый спецагент Хендрикс немедленно отреагировал, обнаружив, что его главные уши, его штатный чудак в отвратительной пестрой рубашке, за его спиной решил пойти по следу «Моря тени».

— Дисциплинарное нарушение! — гавкал он, скрестив свои ручонки, прохаживаясь туда-сюда у рабочей станции Гектора.

— Нужно сразу докладывать оперативникам, и никак иначе!

Если бы русского арестовали, Гектор получил бы благодарственное рукопожатие и дополнительное время на обед. Вместо этого Сверху в ярости пинают Хендрикса за то, что он не следит за собственными людьми. Жирная клякса в бюрократическом резюме. Худший из всех возможных грехов.

Именно поэтому Гектор до сих пор сидит на своем пластиковом стульчике, пока снаружи буйствует циклон, поливая окна и витрины подсвеченной неоном водой. Хендрикс повесил на него еще и ночное дежурство вдобавок к дневному, которое только что закончилось. Его отпускные обнулили. А начиная с первого числа следующего месяца его официально увольняют. И, как будто этого мало, Ленни не отвечает на звонки. Гектор понимает, что перезванивать он тоже не будет.

Тем не менее Гектор, как верный любовник, относится к своей рабочей станции с таким же уважением и трепетом, как и прежде.

Шесть экранов и пучок антенн отвечают ему взаимностью, как никому другому. Он уже знает, что утром двое в дешевых костюмах придут в сопровождении морпехов, выдворят его за дверь и заставят отдать свои жетоны. Всему наступает конец. Может быть, он сумеет устроиться водителем грузовика где-нибудь в Афганистане, но и это сомнительно. Потому что Хендрикс слишком хитер и слишком чувствителен к унижениям. Что ж, скучать по козе Гектор точно не будет.

Он включает все экраны, как молельные свечи. Один за другим они загораются, смешивая навигационные карты на 1550 морских миль с чередой телевизионных новостных программ. Гектор надевает свои наушники, настраивает звук и начинает шарить по частотам в поисках голосов. Избавь меня, думает он, почти бормочет, измени мою судьбу. Отмени мою проклятую судьбу.

«…танго девять, набирайте высоту 3500, код ответчика 9932, ожидайте…»

Гражданский самолет получает команду на взлет где-то в районе Нассау. Ничего. Гектор продолжает крутить ручки, уговаривая их нащупать хоть что-нибудь. Что угодно. Он переключается на частоту сотовой связи.

«…жет оказаться невозможно. Я ж ему говорил, разве нет? Говорил — переведи деньги. Но…»

Еще один бизнесмен выпрашивает деньги, чтобы купить себе девок на дискотеке в пентхаусе гостиницы «Хабана Либре».

Снова ничего. Гектор думает: коза — и та удачливее меня. Ее хотя бы кормят три раза в день. Какая бессмысленная трата…

— Гектор, слушай, ты это видел? Родовое проклятие во всей красе. Обалдеть.

Голос Бет достигает его слуха даже через наушники, и Гектор собирается ее проигнорировать, но затем краем глаза видит экран телевизора, в который она уставилась, жуя кукурузные чипсы из пакетика.

— Угости-ка, — говорит он, выгребая пригоршню и снимая наушники, чтобы присоединиться к ней.

— Я тоже рада тебя видеть, — отвечает Бет с полуулыбкой, но он уже забыл и думать о ней. То, что показывают по телевизору, интересует его гораздо больше.

Девушка-репортер, укутанная в дорогой тренч, стоит перед судном, напоминающим сухогруз, и поправляет прическу. Гектор уже угадывает, что дело происходит в Бостоне или Нью-Йорке, а женщина продолжает свой репортаж:

— …вследствие чего отдельные источники предполагают, что убийство полицейского детектива Эммануэля Шталя означает, что его брат, пропавший картограф Якоб Шталь, может быть жив. Крупная сумма денег была обнаружена…

Камера показывает порт, и теперь Гектор узнает подсвеченный Бруклинский мост и черные воды Ист-Ривер за ним. Что-то звенит у него в ушах, но он пока не понимает почему. Он забирает у Бет пульт и делает погромче. Еще двое перехватчиков отрывают взгляд от своих станций, нахмурившись: в самом деле, какого черта?

— Гектор? — зовет Бет, с громким хрустом сминая пакет. — Что с тобой?