Пешком через Ледовитый океан - [75]

Кроме перечисленных выше к таким путешествиям можно отнести плавания Т. Хейердала на балыковом плоту «Кон-Тики» и папирусной лодке «Ра», плавание А. Бомбара на резиновой лодке «Еретик», антарктические рейсы на снежных вездеходах советских и зарубежных полярников и много других. К походам такого рода относится и трансарктическая экспедиция У. Херберта. Мужество, стойкость, непреклонная воля к достижению поставленной цели, проявленные путешественниками в этом походе, вызывают искреннее восхищение.

Стремление к подвигу в большей или меньшей степени было присуще и многим экспедициям прошлого. В одних, как, например, в походах Р. Пири и Р. Амундсена к Северному и Южному полюсам, оно было основной целью; в других – антарктической экспедиции Р. Скотта, гренландских экспедициях и экспедиции на судне «Фрам» Ф. Нансена, североземельской экспедиции Г. А. Ушакова, арктических экспедициях О. Ю. Шмидта – внешне проявлялось меньше, как бы подспудно, но тем не менее было свойственно и им.

В этой связи можно было бы вспомнить и о работе некоторых советских полярных станций.

В 30-х годах, когда началось интенсивное строительство полярных станций на всем протяжении Северного морскогопути, среди советских полярников как-то стихийно выделилась группа людей, которые всеми силами стремились попасть на наиболее тяжелые и труднодоступные полярные станции, расположенные в самых суровых природных условиях высокоширотной Арктики. Причем более всего ценились станции, которые еще предстояло строить на новом, неосвоенном месте.

Жизнь и работа на таких станциях требовала от зимовщиков полного напряжения физических сил, большой стойкости, умения ужиться в ограниченном по числу людей коллективе, с неподдельным юмором относиться к неизбежным большим и малым огорчениям и невзгодам.

Далеко не каждый мог выполнять научные наблюдения и поддерживать радиосвязь в строго установленные сроки, равномерно распределенные на протяжении суток так, что на непрерывный сон никогда не удавалось выкроить более четырех – четырех с половиной часов, а в тех случаях, когда запрашивалась авиапогода, и еще меньше. И так в течение круглого года, без единого выходного или праздничного дня.

Помимо выполнения своих прямых служебных обязанностей работники таких полярных станций должны были сами вести несложное, но достаточно хлопотливое и трудоемкое в тех условиях домашнее хозяйство. Им нужно было уметь управлять собачьей упряжкой и морской шлюпкой; быть искусными охотниками, чтобы при необходимости обеспечить себя и собак свежим мясом; уметь безупречно ориентироваться на местности, не заблудиться и не замерзнуть в жестокую пургу и при всех обстоятельствах сохранять здоровье.

А после всего этого (нередко бывало и так!) найти в себе силы перенести тяжелый удар, когда долгожданный пароход, на борту которого находится смена, уходит, не пробившись сквозь тяжелые льды, и вместо скорого возвращения в мир цивилизации приходится без отдыха, без пополнения продовольствия и других припасов оставаться на вынужденную повторную зимовку.

Трудно, очень трудно провести два года на такой станции. Зато, если вы выдержали все выпавшие на вашу долю испытания и тяготы, вы чувствуете такое глубокое удовлетворение, не побоюсь сказать счастье, которое и сравнить не с чем.

Автору этих строк за долгие годы работы на Северном морском пути довелось зимовать в качестве начальника на таких больших, благоустроенных и легкодоступных для судов того времени станциях, как «Бухта Тихая», «Уэлен», «Бухта Провидения», и на таких труднодоступных маленьких станциях, как «Мыс Оловянный» и «Остров Домашний». И теперь, спустя три десятилетия, работу на этих маленьких полярных станциях я считаю главным делом своей жизни.

Следует сказать, что всемирно известный арктический радист, участник самых выдающихся экспедиций 30-х годов в Северный Ледовитый океан Герой Советского Союза Э. Т. Кренкель своим высшим достижением считал зимовку на острове Домашнем.

Работой маленьких труднодоступных станций очень интересовались первый начальник Главсевморпути академик О. Ю. Шмидт и его преемник И. Д. Папанин, которые лично знали всех зимовщиков таких станций и оказывали им самое большое внимание. Не менее интересно, что в более позднее время опыт жизни и работы таких полярных станций, равно как и внутриконтинентальных антарктических станций, стал объектом пристального изучения первых космонавтов.

Помимо указанного выше следует отметить и еще один аспект похода Херберта.

Мы живем в то время, когда географический лик нашей планеты меняется очень быстро и в огромных масштабах: растут гигантские города, регулируются течения и изменяются русла рек, создаются значительные по площади искусственные озера-моря, все меньше остается мест с девственной, не нарушенной вмешательством человека природой.

В связи с этим необычайно возрастает значение описательной географии, которая призвана запечатлевать живые картины природы не только для удовлетворения неиссякаемого интереса наших современников, но и для будущих поколений, которым предстоит жить в существенно иных природных условиях.