Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма - [28]

Одной из многих причин начала гражданской войны на Украине можно назвать финансовую несостоятельность Центральной Рады. 29 ноября 1917 года генеральный секретарь труда Николай Порш обратился к комиссару Госбанка в Петрограде Пятакову с просьбой о выделении 90 млн руб. для покрытия задолженности рабочим Юго-Западной железной дороги, которые уже начали бастовать. Георгий Пятаков, бывший до начала ноября председателем Киевского комитета большевиков и, наверное, немало знавший о «руках, що ніколи не крали» борцов «за украинское дело», ответил, что деньги будут высланы непосредственно стачкому, а вообще снабжение Украины деньгами будет продолжаться лишь в том случае, если Центральная Рада допустит комиссаров Советов в Киевскую контору Госбанка. Тогда Генеральный Секретариат Центральной Рады распорядился прекратить поставки хлеба в Советскую Россию, а Совнарком прекратил присылать деньги в отделения Госбанка, бывшие под контролем Рады. После этого Центральная Рада 3 января 1918 года начала выпуск собственных денежных знаков — карбованцев, которые так любят современные коллекционеры. Но киевские обыватели предпочитали тогда или червонцы, или керенки…

Во время Январского восстания в Киеве сечевыми стрельцами Коновальца, ставшего впоследствии создателем УВО-ОУН, и «вольными казаками» Ковенко были уничтожены около 1500 киевлян. 750 из них 4 февраля 1918 года были с почестями похоронены в Мариинском парке. Там и сегодня стоит памятник погибшим во время Январского восстания, который националисты периодически оскверняют надписью «кати України». Улицу же, названную в честь убитых киевлян, переименовали в честь преданного церковью анафеме предателя Ивана Мазепы.

Есаул 1-го Рабочего полка Вольного казачества Александр Евтухив в своих «споминах» подробно рассказывает о главном штабе казачества на Николаевской улице. Когда Евтухив вошел в штаб, там уже находились арестованные члены Центральной Рады — большевики и сочувствующие им. Они впоследствии разделили судьбу остальных арестованных. Есаул далее вспоминает: «На заасфальтованому подвір’ї цього будинку височіли два стоси дров. Тут розстрілювали. Виводили, як правило, парами… Потім, як набиралася партія, вивозили на вантажівці». Расстреливали там и евреев: «Жидкові-шпигунові дали п’ять кульок, але він, собака, все був живий, тільки схилився навколішки і ніби хотів захистити себе кривавими своїми долонями. Але гуманна куля козака-катеринославця скінчила його брехливе життя…» С двойной радостью казаки вылавливали солдат полка имени Сагайдачного, перешедших на сторону восставших. Но больше всего было уничтожено, как уже говорилось, рабочих завода «Арсенал» и железнодорожных мастерских. Александр Евтухив в своих «споминах» пишет, что при взятии «Арсенала» «не було пощади навіть більшовицьким сестрам-жалібницям, до того усі озвіріли».

Миф о «героях Крут»

В конце 1917 — начале 1918 годов Центральная Рада катастрофически теряла поддержку, а деморализованные военные части просто разбегались. Винниченко в своем трехтомнике «Відродження нації» писал: «Це була війна впливом… Наш вплив був менший. Він був уже остільки малий, що ми з великими труднощами могли складати якісь невеличкі більш-менш дисципліновані частини й висилати їх проти більшовиків. Більшовики, правда, теж не мали великих дисциплінованих частин, але їхня перевага була в тому, що всі наші широкі маси солдатства не ставили їм ніякого опору або навіть переходили на їхній бік, що майже все робітництво кожного міста ставало за ними, що в селах сільська біднота явно була більшовицька, що, словом, величезна більшість самого українського населення була проти нас. Єдиною активною мілітарною нашою силою була наша інтелігентна молодь і частина національно-свідомого робітництва». Итак, в условиях всеобщей растерянности и паники способными защищать Раду оказались главным образом студенты.

5 января 1918 года на собрании студентов младших курсов Киевского университета св. Владимира, созванном по инициативе студентов-галичан, было принято решение приступить к созданию студенческого «куреня сечевых стрельцов». К формированию куреня «под угрозой бойкота и исключения из украинской студенческой семьи должны приступить все студенты-украинцы». Кроме студентов, к созданию воинской части были привлечены ученики двух старших классов 2-й украинской гимназии им. Кирилло-Мефодиевского братства.

Руководство Центральной Рады знало о порыве студентов, идейно поддержало и стимулировало его. Так, 11 января 1918 года газета «Нова Рада» опубликовала обращение «До українського студентства», в котором призывала «студентів-українців усіх вищих шкіл негайно прийти на підмогу своєму краєві і народові, одностайно ставши під прапор борців за волю України проти напасників, які хотять придушити все, що здобуто нами довгою, тяжкою героїчною працею». Студентов призывали записываться в «курінь січових стрільців».

«Когда со стороны Бахмача и Чернигова двинулись на Киев большевистские эшелоны, правительство не могло послать для отпора ни единой воинской части. Тогда собрали наскоро отряд из студентов и гимназистов старших классов и бросили их — буквально на убой — навстречу прекрасно вооруженным и многочисленным силам большевиков. Несчастную молодежь довезли до станции Круты и высадили здесь на «позиции». В то время, когда юноши (в большинстве никогда не державшие в руках ружья) бесстрашно выступили против надвигавшихся большевистских отрядов, начальство их, группа офицеров, осталась в поезде и устроила здесь попойку в вагонах; большевики без труда разбили отряд молодежи и погнали его к станции. Увидев опасность, находившиеся в поезде поспешили дать сигнал к отъезду, не оставшись ни минуты, чтобы захватить с собой бегущих… Путь на Киев был теперь совершенно открыт»,